Идите в... Фельдшер — о том, почему медик может послать пациента

К трём часам ночи фельдшер понял, что непомерно устал. Причём не физически — морально. Шестнадцать вызовов. Вроде бы не так много по сегодняшним реалиям. Но, когда тебе шестнадцать раз насилуют мозг, предъявляя совершенно необоснованные жалобы на пошатнувшееся здоровье, тычут пальцами в клятву Гиппократа, взывают к конституции и наперебой бахвалятся связями где-то там, наверху, начинаешь задумываться о том, что скорая помощь как экстренная служба уже давно не нужна.

— Чувствую, до утра мы двадцатку вызовов всё-таки накатаем, — фельдшер кутался от ноябрьской промозглости в драную форменную куртку, оставшуюся у него как трофей ещё с прежнего места работы.

— Если не больше, — напарница спрятала в карман мобильник и протянула фельдшеру карту с только что полученным вызовом.

— Ага. Мальчик. 23 года. Почечная колика, — фельдшер бегло посмотрел карту. — Ну, хоть что-то полезное сделаем. А то катаемся весь день по всякой хурме. Только жизнь зазря тратим. Поехали.

— Вы должны немедленно отвезти меня на обследование, — мальчик, 23 года, направив на бригаду камеру мобильника, начал без предисловий.

— В три часа ночи? — фельдшер поставил ящик на пол. Он был явно разочарован. Вместо оказания помощи вызов превращался в очередной спектакль. — На обследование? А что угрожает вашей жизни в данный момент?

— В данный момент ничего не угрожает, — юный потребитель госуслуг всё так же держал перед собой мобильник.

— Позвольте? А как же почки? У нас в карте записан повод "Почечная колика".

— Почка у меня тоже иногда болит. Ещё иногда мне больно ходить. И иногда больно дышать, и иногда кружится голова, и…

— Сейчас ходить не больно? — фельдшер перебил монолог.

— Нет.

— Вот и иди. И мы пойдём, — фельдшер поднял с пола ящик и вслед за напарницей вышел из квартиры.

— Куда? — возмущённый голос мальчика 23 лет гулко разнёсся по лестничной площадке.

— В … — на секунду обернувшись, фельдшер внятно указал мальчику 23-х лет цель путешествия. — Вот туда и иди.

— Опять жалоба будет, — напарница укоризненно посмотрела на фельдшера. Она уже отзвонилась, получив следующий вызов.

— Будет. Не будет. Чего зря гадать? — куривший у машины фельдшер выкинул окурок. — Что у нас дальше по плану?

— Мальчик, 56 лет. Трудно дышать. Вызов на рабочее место. Будка охранника.

— Больше некому поехать? — водитель по привычке начал занудствовать.

— Сказали, все в разъездах. Мы единственные.

— Фиксируй! — фельдшер всё-таки нашёл вену. — Держись, мужик. Ща поможем!

Понемногу дыхание мужчины становилось ровнее. Отёк лёгких, приправленный морфием и прочими научно обоснованными препаратами, быстро отступал. Кислород мощно вливался в надетую на лицо больного маску, где лежала щедро пропитанная спиртом салфетка.

— Ну вот, — фельдшер удовлетворённо вытер лоб. — Главное — вовремя успели. Теперь до реанимации точно доедет.

— Жалуется мальчик ваш. Пишет, послали куда подальше и бросили умирать, — заведующий указал фельдшеру на стул.

— Так это он оттуда пишет? — фельдшер с деланым изумлением поднял палец к небу.

— Да нет. — Заведующий ухмыльнулся, — судя по поднявшейся в Интернете вони, пишет он оттуда, куда ты его послал.