Пытки, казни, позорные шествия: как наказывают коррупционеров за рубежом

В странах Востока не видят оправданий для коррупции. За кражу денег из бюджета могут приговорить к бичеванию, пыткам и даже поставить к стенке. В зависимости от местных традиций каждое государство выработало собственные способы борьбы со мздоимством. Главное одно — держать нечистых на руку в страхе. Подробности — в материале Лайфа.

С 1979 года, когда в Иране победила исламская революция, местные суды рассматривают дела против тех, кто "сеет разложение на земле", включая в это число и коррупционеров. По шариату наказание предусматривает нанесение побоев, ампутацию конечностей и даже возможность избиения камнями. Нередко обвинительные приговоры выносят против высокопоставленных чиновников, пойманных на воровстве. Сколько им выдадут плетей, зависит от количества украденных денег.

В 2016 году виновным в "разложении" признали генерального прокурора Тегерана Саида Мортазави. Чиновника сочли "достойным" 135 ударов кнутом. 70 из них достались силовику за "присвоение государственных денег", а ещё 65 — за "пренебрежение своими обязанностями и трату финансов впустую". Сам Мортазави удивлён приговором не был. "Мы ожидали более сурового наказания, — заявил адвокат осуждённого Мостафа Турк Хамедани, — особенно если учитывать, какие обвинения были предъявлены". Тем не менее Мортазави пробовал защищаться, а команда его юристов подавала апелляцию в вышестоящий суд.

В 2018 году в Иране снова секли коррупционеров. На воровстве попались 16 бывших работников Центрального банка, получивших взятки на сумму в 3,5 миллиона долларов. За эти деньги преступники щедро выписывали "кредитные поручительства", облегчавшие получение крупных займов. Публичной поркой дело не ограничилось. После её проведения чиновники отправились в тюрьмы. Там они присоединились к сотрудникам крупной компании по продаже газа, приговорённым за взятки к 74 ударам кнута и 10 годам за решеткой. Любопытно, что подстрекатели преступления, незаконно предлагавшие деньги, получили куда меньший срок: всего три года исправительных работ.

Коррупция признаётся в Иране одной из форм воровства, наказание за неё полагается по всей строгости исламских законов. По представлениям VII века, руку, покусившуюся на чужое имущество, следует отрубить. В 2013 году мусульманская республика продемонстрировала своё ноу-хау: аппарат по рубке пальцев, который будут использовать для наказания за кражи. К возмущению международных правозащитных организаций, несколько подобных казней уже состоялись в Иране, в том числе и публично.

Правовая система аравийского королевства близка иранской: обе они основаны на шариате. Однако в Эр-Рияде не так любят публичные казни, поскольку зависят от поставок нефти в западные страны. Пришедший к власти в 2017 году наследный принц Мухаммед ибн Салман Аль Сауд развернул борьбу с коррупцией, которая проходит без свидетелей. Промежуточный итог: около 500 представителей правящей династии и бизнесменов взяли под стражу с целью вернуть деньги — по мнению престолонаследника, украденные у страны.

Для разговора тет-а-тет с элитой королевства Мухаммед избрал роскошный отель "Ритц Карлтон" в Эр-Рияде. Постепенно тот заполнился предполагаемыми коррупционерами, так что вообще перестал принимать постояльцев — обычных туристов. Свои законы в гостинице диктовали представители частной военной компании. По утечкам, принцев, не согласных расстаться с деньгами, подвешивали за руки и ноги и били.

Первоначально фактический глава государства намеревался выручить от своей операции до 800 миллиардов долларов для бюджета. Итог оказался скромнее: 107 миллиардов. Но даже и этого достаточно, чтобы укрепить престиж монархии — а заодно и оздоровить её финансы. Впрочем, разговор с некоторыми принцами ещё не закончен. По состоянию на февраль 2019 года около 50–60 толстосумов продолжают томиться в отеле-тюрьме класса люкс.

В бывших и нынешних коммунистических странах устраивать спектакль из наказания коррупционеров не принято. Обычный итог суда над ними — тайный расстрел, о котором с запозданием становится известно прессе. Иногда это порождает слухи, на опровержение которых уходит много сил.

В 2014 году мировые СМИ сообщили, что лидер Северной Кореи Ким Чен Ын якобы "скормил собакам" обвинённого в коррупции чиновника — мужа своей тёти Чан Сон Тхэка. Как оказалось, информация была взята из сатирического блога. Однако близкого родственника вождя всё-таки казнили по обвинению в недостойном образе жизни и финансовых спекуляциях.

Наблюдатели отмечают, что количество казней вообще и за коррупцию в частности возросло после прихода Ким Чен Ына к власти. Молодой лидер стремится править твёрдой рукой: в 2015 году по его распоряжению казнили генерала Пхен Ин Сона, бывшего руководителя оперативного управления северокорейской армии, которого сочли "коррупционером и офицером, не исполнявшим распоряжения вышестоящих". Тогда же по целому списку обвинений — от воровства до тайного просмотра южнокорейских фильмов — казнили ещё 50 чиновников среднего и высокого ранга. Этим дело не ограничилось. К высшей мере за коррупцию приговорили Чан Уна, представлявшего страну в Международном олимпийском комитете, и бывшего замглавы Министерства общественной безопасности О Сан Хона.

В отказавшемся от коммунистической модели Вьетнаме также продолжают расстреливать по обвинению в коррупции. В 2014 году за кражу 25 миллионов долларов из государственного Агрибанка к смерти приговорили двух крупных бюрократов — Ву Квок Хао и Дан Ван Хая. В соседнем с Вьетнамом Лаосе чиновников, бравших взятки, помещают под стражу и держат в заключении, надеясь таким образом выбить из них украденные деньги.

В Латинской Америке, как и везде в мире, за коррупцию сажают в тюрьмы, причём юстиция не щадит и сильных мира сего. По сей день по обвинению в получении некрупных взяток коротает дни за решёткой бывший президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва. Впрочем, сторонники политика уверены: гонения против него имеют политическую подоплеку. А выгоду из них извлёк действующий лидер Жаир Болсонару, сына которого и даже семейного шофёра... также обвиняют в незаконных операциях с деньгами.

Пока политики выясняют отношения между собой, жители боливийского города Какьявири решили собственными силами наказать местного мэра-коррупционера Бруно Алвареса. Градоначальника, уличённого в незаконном обогащении, заставили принять участие в карнавале. Сделать это пришлось в женской одежде: мужчину принудили облачиться в дамское платье и шаль. В таком виде чиновник и дефилировал по улицам города под насмешки своих избирателей.

Первенство в мире по борьбе с коррупцией в 2019 году удерживает Китай. По сообщению местных властей, за время кампании против этого зла к ответственности успели привлечь... миллион триста тысяч чиновников разного уровня! Нечистых на руку бюрократов в Поднебесной делят на "тигров" — занимающих высокие посты, "лис" — хитрецов, выводящих деньги за рубеж, и мелких жуликов — "мух". Искоренение всех этих категорий глава КНР Си Цзиньпин называет главным делом своего правления. Ради чего, как поговаривают, готов остаться и на третий срок.

Нужно отметить, что за время правления Си Цзиньпина методы борьбы с коррупцией стали мягче. Казни предали только одного проворовавшегося бюрократа — вице-мэра города Люйлян Чжана Чжуншэна. Ему инкриминировали махинации на сумму в 160 миллионов долларов. Все остальные взяточники угодили в тюрьмы. В 2016-м приняли закон, по которому высшая мера полагается за финансовые злоупотребления на сумму, превышающую 450 тысяч долларов.

В наследство от предшественников Си достались знаменитые антикоррупционные тюрьмы системы "шуангуй". В прошлом о попадании в такие застенки не ставили в известность даже ближайших родственников подозреваемых. Заподозренный бюрократ пропадал из семьи и вновь появлялся уже только на скамье подсудимых. Нынешние власти смягчили эту систему, зато добавили борьбе с коррупцией размах. Созданное при Си Цзиньпине государственное агентство по борьбе с финансовыми злоупотреблениями держит под негласным наблюдением до 5% населения Пекина.

Китайские власти ведут борьбу с коррупцией и на культурном фронте. Телехит последних лет в Поднебесной — сериалы о расследовании казнокрадства, в которых проводится нехитрая мысль: у кражи государственной собственности не может быть оправданий, в каком бы плачевном состоянии ни были дела у того, кто её присвоил.