О чём нельзя писать в Telegram или WhatsApp и что может привести к проблемам

Электронные средства коммуникации, соцсети и мессенджеры — всё это ежедневно используется миллионами россиян как для простого общения, так и для решения важных вопросов, связанных с работой или семейными делами. И, конечно, та информация, которая передаётся в сообщениях, подчас имеет ключевое значение для разных интересов. Это уже давно де-факто признало государство, и поэтому в случае конфликта гражданина с госорганами информация, полученная из любых электронных средств коммуникации, как правило, вполне признаётся в качестве объективных доказательств. А вот в спорах между гражданами или юридическими лицами судебная практика складывается противоречивая: от достаточно лояльной до полностью отрицательной.

И некоторые россияне уверены, что общение в соцсетях и мессенджерах — это вообще некая параллельная реальность, особенно если оно ведётся в неких условно обезличенных пространствах или с анонимного аккаунта.

— Действительно, в российских судах чрезвычайно редко принимаются в качестве доказательства сообщения, отправленные неким анонимом, — подтверждает адвокат Московской областной коллегии адвокатов Богдан Леськив, — если только суду не представлена неоспоримая связь между аккаунтом и конкретным человеком, например экспертные заключения, которые указывают, что сообщение было отправлено с такого-то IP-адреса или с такого-то устройства, принадлежащего конкретному человеку. Как правило, всё это успешно устанавливают только правоохранители, которые в гражданских спорах не участвуют.

Однако, в отличие от уголовных дел, разбирательства по поводу "слитой" в соцсетях информации чаще всего возникают по другому сценарию и заканчиваются не тюремной камерой, но тоже весьма неприятно.

Москвич Павел более десяти лет проработал заместителем начальника кредитного отдела в одном из московских банков, пока его коллеги по работе не передали руководству банка скриншоты переписки Павла, которую тот вёл в "Телеграме" со своего планшета с несколькими клиентами, желающими получить реструктуризацию на более выгодных условиях. И хотя в этой переписке нет никаких упоминаний о чём-то незаконном, сам факт подобного рода общения в кредитной организации сочли недопустимым и Павел был уволен в связи с утратой доверия (п. 7 ст. 81 Трудового кодекса). Молодой человек с увольнением был не согласен и обратился в суд с требованием о восстановлении на своём прежнем рабочем месте. В ходе судебного разбирательства Павел заявил, что действия его бывших коллег по обнародованию переписки незаконны, так как они сделали скриншоты с его портативного устройства (планшета) без ведома Павла, а сам молодой человек, хотя и обсуждал с клиентами рабочие моменты в частной переписке, действовал не в своих корыстных интересах, а на благо банка. Однако данные доводы суд не принял и указал, что, хотя действиями Павла банку никакого ущерба причинено не было, молодой человек нарушил положения своего трудового договора, согласно которым он обязался хранить конфиденциальность доверенных сведений и не использовать их без ведома работодателя. А данные клиентов и информация об их кредитах как раз и являются конфиденциальными, и переписка в мессенджере — это пользование этими сведениями без ведома работодателя. На основании этого, по мнению судьи, банк имел право уволить молодого человека.

— Случай Павла сейчас достаточно распространён, и аргументы молодого человека о незаконности скриншота с его планшета в этой ситуации несостоятельны, — считает заведующий Западной коллегией адвокатов Москвы Александр Инютин. — Надо понимать, что понятие "частная переписка" в данном случае не подходит. Если бы речь в содержании скриншота шла о состоянии здоровья Павла или каких-либо подробностях его личной жизни, то, безусловно, действия бывших коллег, которые предоставили руководству банка скриншот, могли бы быть квалифицированы как уголовное преступление, предусмотренное статьёй 137 УК РФ (штраф в размере до 200 000 рублей или лишение свободы до двух лет). Но в данном случае обсуждались исключительно рабочие моменты, а это как раз сфера действия трудового права, и поэтому суд принял скриншоты как допустимые доказательства. Тем более из показаний тех, кто делал снимки, известно, где они были сделаны, когда, при каких обстоятельствах и каким устройством.

Кстати, именно вопрос о том, каким образом зафиксирована информация, нередко является ключевым в спорах о допустимости принятия электронной переписки в качестве доказательства.

Москвичка Валентина Михайловна одолжила своей троюродной сестре Нине один миллион рублей, когда той не хватало средств на покупку автомашины. Сестра обещала максимум через три месяца деньги вернуть, но этого не случилось. А через полгода Нина заявила, что потеряла работу и деньги в ближайшее время отдать не сможет. Валентина Михайловна хотела обратиться в суд, но знакомый юрист сказал ей, что, так как никакой расписки о том, что Нина брала деньги в долг, не составлялось, доказать факт задолженности будет очень и очень сложно. Так как Нина в ответ на просьбу Валентины Михайловны написать расписку ответила отказом, надежд на возврат денег у женщины практически не осталось. Почти не надеясь на совесть сестры, она написала ей сообщение в мессенджере WhatsApp о том, что ожидает от Нины возвращения долга в миллион рублей, взятых ею на покупку машины, и компенсации за задержку возврата денег. На это сообщение Нина ответила, что брала только миллион и отдаст ровно эту сумму, но не больше. Валентина Михайловна тут же обратилась к нотариусу, который в соответствии со статьёй 102 законодательства о нотариате составил документ об осмотре телефона и тем самым заверил достоверность и переписки, и того, что сообщения Валентина Ивановна получила от конкретного абонента в конкретную дату и время. С этим женщина пошла в суд и выиграла его.

Судья посчитала, что, несмотря на то что Нина со своего устройства переписку удалила, признание долга состоялось, так как информация была заверена надлежащим образом и у суда нет оснований не доверять нотариусу. Тем более что Нина не смогла предоставить объяснений об источнике средств, на которые она приобрела свою машину.

— В данном случае сработало правило неопровержимости, — считает адвокат палаты Калининградской области Александр Поляков. — Для суда заверенный нотариусом документ является заверением факта переписки и её содержания, из которого следует, что долг был. В связи с чем суд может вынести решение о его истребовании.

Конечно, ни один суд не отрицает, что электронная переписка в настоящее время является полноценным способом передачи информации. Кстати, сейчас многие суды и сами отправляют уведомления истцам, ответчикам и прочим лицам через мессенджеры. И как показывает практика, теперь в суде переписка в мессенджерах и различных чатах вполне признаётся доказательством, особенно если из факта её ведения или из содержания можно сделать однозначный вывод о наличии договорённостей, о сумме сделки, о передаче информации и т.д.

Но для того, чтобы суд признал переписку в мессенджере или чате надлежащим доказательством, нужно, чтобы переписка позволяла установить отправителя, адресата, дату и время отправки и информацию о получении сообщения. В этом случае переписка может расцениваться как относимое, допустимое и достоверное доказательство.