Обходной манёвр и обходной листок

Не переводятся желающие демократизировать страну после Путина или даже сместив Путина. Признаются, что на выборы не надеются. Телезомбированный электорат всё равно проголосует за Путина или за того, на кого он укажет. Поэтому требуется обходной манёвр. В Кремль — через революцию типа февральской.

Накануне Дня России уместно напомнить об одном обстоятельстве, которое намеренно или случайно игнорируют прожектёры. Дважды в XX веке попытка вестернизировать нашу политическую систему оборачивалась распадом державы. В последний раз — необратимым. Почему-то из всех прав и свобод, обещанных после февраля 1917 и апреля 1985-го, последовательно и решительно было реализовано только одно — право наций на самоопределение вплоть до полного отделения.

Плюрализм западного образца может вызывать у нас народный энтузиазм лишь на самое короткое время, поскольку всегда давал зрелище, но лишал хлеба. Парламентские и партийные институты теплятся лишь благодаря административным рычагам и деньгам богатеев. Другое дело плюрализм, связанный с многонациональностью страны. Его подпитывает широкая поддержка снизу, что особенно характерно для небольших народов. Она выражается в самодеятельном создании обществ, общин, землячеств — формальных и неформальных объединений граждан одной национальности.

Даже тоталитарные интернационалисты большевики ясно сознавали, что без учёта этих естественных интересов невозможно завоевать и удержать власть, что этот плюрализм может быть как созидательной силой, так и страшным орудием государственного разрушения.

Сконструировав для России федеративное устройство в качестве декораций, коммунистическая диктатура при жёстких требованиях к соблюдению набора административных и идеологических постулатов тем не менее допускала их различную интерпретацию, связанную с национальной спецификой.

Советская власть в Латвии не похожа на советскую власть в Узбекистане, а грузины шутили: «У нас советская власть как в Москве, только в облегчённом виде…» Тем более сегодня в обстановке неизмеримо большей свободы трудно ожидать, чтобы при всей общности конституционной базы политические и правовые реалии, например, на Кавказе и в Сибири, были одинаковые.

Многонациональное государство отечественного типа — это, по лирике, "братских народов Союз вековой", по Конституции, "добровольный Союз равноправных народов", а в исторической реальности — объединение разных наций и народностей вокруг русского центра, продукт согласия национальных элит именно на такой способ совместного бытия. Это согласие дано не раз и навсегда, оно требует постоянного подтверждения при каждом повороте истории, при каждой перемене внешних и внутренних обстоятельств. Пропади оно из-за какой-нибудь сумятицы в центре, и национальные периферии разбредутся кто куда, как это случилось после февраля 1917-го и в 1991-м.

Сохранять и развивать в многонациональном государстве консенсус этнических элит — непростая управленческая задача. Опыт Запада в этом плане негативен. Ни парламенты, ни партии, ни прочие институты местной демократии не смогли остановить рост сепаратизма даже в таких устоявшихся государствах, как Великобритания, Испания и Бельгия.

Мультикультурализм провалился во Франции и в Германии, что привело к нарастанию террористической угрозы и возрождению непредсказуемых право-популистских движений.

Опыт России показывает, что на единство многонациональной страны, конечно, должны работать все законы и учреждения, но особые требования предъявляются к главе государства. Главные из них — никаких сюрпризов, которые могут вызвать сотрясения сначала в центре, а потом и на местах, а также, несомненно, решительность и готовность дать жёсткий и немедленный отпор как агрессивному сепаратизму, так и внешним угрозам государственной целостности.

И ещё одна особенность. По исторической традиции общее государство возглавляет человек русский или тот, кто, как немка Екатерина Великая и грузин Иосиф Сталин, обрусели до самозабвения. Эго этого человека — не допускать никакого эгоизма со стороны русской части государства. И эта часть на протяжении истории многим пожертвовала ради общих дел.

Очевидно, Горбачёв и Ельцин со своей основной задачей справились плохо. В результате распался СССР и треснула Российская Федерация. Только Путину удалось развернуть центробежные тенденции, запущенные этими деятелями. Чтобы умиротворить Кавказ и вернуть в правовое поле некоторые другие национальные регионы, понадобился целый комплекс силовых, экономических и кадровых решений, порой таких смелых и неожиданных, что, на первый взгляд, они представлялись непоследовательными.

Таковыми для многих были сначала отмена, а потом восстановление принципа выборности глав регионов. Это выглядело как удар по разнокрылости Российской Федерации, включающей русские административные единицы и нерусские квазигосударства. Но выглядело до тех пор, пока республикам, краям и областям не вернули право самим определять способ избрания глав.

Однако к этому времени политическая практика пришла к тому, что никакой кандидат на этот пост не пройдёт без поддержки Москвы. Таким образом, возник предохранитель на случай появления новых Дудаевых, которого раньше не было, нравится это кому-то или нет. В итоге с точки зрения сохранения межнационального единства и согласия в стране Путин, опять же нравится это кому-то или нет, выступает уже не как должностное лицо, а как политический институт. Его авторитет безоговорочно признают национальные элиты. Несомненно, примут они и того, кого Путин назовёт своим преемником.

А вот Ходорковскому, Касьянову, Навальному, всем тем, кто хотел бы вломиться в Кремль, так сказать, со стороны можно посоветовать для начала взять обходной листок и собрать подписи у Кадырова и его коллег.