Хотим перемен. Чего ждут от Васильевой представители студенчества и вузов

И. ПАНОВ: Это важный и очень нужный вопрос. Чего вы ожидаете от нового министра и ожидаете ли чего-то от него?

Ю. НАКОНЕЧНЫЙ: Я бы сказал, что очень хочется, чтобы те инициативы, которые мы продвигали, те чаянья, которые мы возлагали на предыдущего министра, всё-таки новый действующий выполнил. Например, это система трудоустройства студентов по окончании вуза, это подъём стипендий на нужный уровень, это то, что у нас заработная плата преподавателям высших учебных заведений, начальной школы, средней школы, будет поднята на новый уровень, и многое другое. Можно долго продолжать.

В. БУРМАТОВ: Она не секретарём там работала. Она пришла из администрации президента, из управления, где ключевой компетенцией сотрудника являлось выстраивание коммуникации, выстраивание диалога с разными аудиториями, с самыми разными сферами. Поэтому я весьма оптимистично смотрю на то, что Васильева, мне хочется в это верить и есть предпосылки для этого, сможет выстроить диалог с образовательным сообществом.

М. ЭСКИНДАРОВ: Я хочу от этого нового министра, чтобы мы слепо не смотрели на Запад, на Восток, а использовали в своём развитии исторический опыт России, Российской империи, Советского Союза в образовании, применяли то новое перспективное, что есть на Западе и Востоке, но опять-таки, с учётом российской реальности и российской действительности.

А. СНЕГУРОВ: Соглашусь с господином Эскиндаровым в том, что нужно обращать внимание на российский опыт. На мой взгляд, болонскую систему отменять следует. Это не значит, что возвращаться к прежнему.

Полную версию программы "Своя правда" слушайте в аудиозаписи и читайте ниже.

И. ПАНОВ: Приветствую всех. В студии Илья Панов. И сегодня мы по итогам горячего, по-другому не скажешь, дня в правительстве после отставки министра образования Дмитрия Ливанова будем обсуждать, будем подробно смотреть, чего бывший министр успел добиться за время своего пребывания, чего не успел и какое наследие оставил. Мы решили назвать сегодняшнюю программу "Наследие Ливанова", ни больше ни меньше. Но напомню слушателям, что Дмитрий Ливанов находился на посту министра образования с 21 мая 2012 года по 19 августа, по сегодняшний день. За это время он успел снискать как славу самого непопулярного министр: по опросам "Левада-центра" и другим социологическим опросам, он набирал не больше 2,7 балла у нашего населения. Как-то мало, кто его знал. Существуют, также напомню, люди, которые до сих пор были уверены, что у поста министра образования находится господин Фурсенко. Некоторые даже не успели заметить, когда ушёл Фурсенко и пришёл Ливанов, вот он снова уходит. На его место сегодня уже назначен новый человек, это женщина, как выразился Дмитрий Медведев, и надо сказать, что Владимир Путин без особого сопротивления согласился с предложением Дмитрия Медведева: "Хорошо, мы так и сделаем", – сказал Владимир Путин на формулировку главы правительства о том, что госпожа Васильева, новый министр, имеет, цитирую "хороший послужной список и подходящий человек для того, чтобы новейшие преобразования в образовании вершить". Сегодня об этом поговорим с гостями, которые у меня в студии. Это Александр Снегуров, заслуженный учитель России, кандидат психологических наук. Александр, добрый вечер.

А. СНЕГУРОВ: Здравствуйте.

И. П.: И Юрий Наконечный здесь же с нами вместе, зампред Российского профсоюза студентов. Юрий, добрый вечер.

Ю. НАКОНЕЧНЫЙ: Добрый вечер.

И. П.: И по скайпу к нам присоединяется Владимир Бурматов, с которым мы сегодня уже общались. Владимир Владимирович, здравствуйте. Связь хорошая?

В. БУРМАТОВ: Да. Добрый вечер.

И. П.: Первый заместитель председателя Комитета Госдумы по образованию.

О назначении Ольги Васильевой

И. П.: Ну что ж, дорогие друзья, мы сегодня с разных сторон пытались посмотреть на этот вопрос, где-то обсуждали, насколько ожидаема была эта отставка. Также, по некоторым данным, есть сведения о том, что другие отставки грядут в правительстве ещё до выборов. Какое-то, может быть, поспешное решение, может быть, кто-то хочет обелить честь свою или министерств разных. Но сегодня прямо по сегментам будем пытаться смотреть, что у нас творится в образовании. Давайте, Александр Викторович, с вас начну, по старшинству, если позволите. Можете дать оценку вкратце для задела министерского срока Дмитрия Ливанова?

А. С.: Вначале я хочу сказать, что это хорошее дело — отправлять чиновников в отставку. Вообще, это должно быть в практике распространённым явлением. Если давать оценку этому сроку, в целом я дал бы негативную. Не потому, что сегодня отстранили и можно сказать именно так, без всякого опасения, нет. Я, насколько можно, вёл не борьбу, но протестную деятельность в своих статьях, в своих выступлениях против, прежде всего реформ, затеянных как раз во время министерского правления Дмитрия Ливанова, потому что считаю, что эти реформы нанесли сильнейший разрушительный удар по педагогике и по обществу российскому в целом.

И. П.: Александр Викторович, Дмитрий Медведев, когда обращался к президенту, говорил о новом претенденте ещё тогда, теперь уже министре образования Ольге Васильевой, о том, что она имеет хороший послужной список, начинала свою деятельность как учитель, после чего работала в системе Академии наук и, цитирую: "Мне кажется, она способна реализовать эти новые задачи", – заключил премьер-министр. То есть, видимо, стоят какие-то новые задачи перед правительством. Или здесь уже, так сказать, спасаем утопающую лодку, пытаемся, потому что начинается разбор, более близкое знакомство с новым министром, наши коллеги пытаются разобраться в её подноготной, узнать, чем она занималась до этого, что она предпочитает, какие взгляды. И основной характеристикой Ольги Васильевой является пока крайняя консервативность, такие формулировки мы встречаем чаще всего. То есть Ливанов был скорее свободных нравов, либеральным министром, и сейчас на место ему приходит консерватор какой-то. Или он был просто удобным?

А. С.: Никакого либерализма я не вижу. Да, я думаю, что это просто человек имитации. Ну а то, что подбирают нового министра в администрации президента, это не самый лучший показатель. Может быть, она учителем и работала года два-три, но она будет говорить, что она учитель, и уже говорит, даже историк. Но не в этом дело. Почему не обращаются к педагогам, ко мне, например, я бы с удовольствием провёл реформы?

И. П.: Я слышу, Владимир Бурматов смеётся у нас на линии. Владимир Владимирович, вам есть что добавить?

В. Б.: Вы успели много о чём поговорить. Мы с чего начнём, с того, за что отправили всё-таки в отставку Ливанова или с новой кандидатуры и нового министра?

И. П.: Давайте пока Ольгу Васильеву трогать не будем. Мы сегодня пытаемся оценить наследие ушедшего министра с 2012 года.

В. Б.: Ливанов ведь приходил тоже на ожиданиях, причём на очень серьёзных, я это очень хорошо помню. Это был 2012 год и вроде молодой министр, но уже первые шаги, первые заявления, которые он сделал, помните, он тогда первое, что сказал, это то, что не надо столько бюджетных мест в вузах. Это было первое заявление министра, которое он сделал "Российской газете", самое первое его интервью в 2012 году.

А потом последовали все эти многочисленные скандалы с преподавателями невысокого уровня, как он их назвал, это все, кто получает в системе образования меньше 30 тысяч рублей, то есть вообще практически все.

И. П.: Для того чтобы у тебя была миссия, для того чтобы ты умел служить, ты должен ещё сытым быть как минимум, нет?

В. Б.: Это было отношение министра к вверенной ему системе. Он при голосовании за причисление вузов к эффективным или неэффективным, что было абсолютным произволом со стороны Министерства образования, прямо в ходе заседания воспитывал подчинённых матом, вы тоже это помните, когда СМИ показывали очень активно. Он превратил всю систему образования в кормушку чиновников. И даже хорошие инициативы, которые были, например, по сокращению количества так называемых живопырок, или вузов, которые торгуют дипломами, будок по продаже дипломов, как их называют, превратилось тоже в коррупционный бизнес. Кого-то закрывали, причём это, как правило, были не будки по продаже дипломов, а вполне эффективные вузы, причём их закрывали массово, и педагогических вузов коснулся настоящий геноцид, кого-то не трогали.

И. П.: У нас в студии есть представитель студенчества. Я бы хотел обратиться.

В. Б.: А представителям студенчества тоже досталось, кстати, потому что Ливанов, например, это был министр, который четырежды пообещал поднять стипендию, а потом попытался её опустить после всех этих четырёх обещаний, снизив на 10% стипендиальный фонд в июне месяце.

И. П.: А сейчас мы спросим у Юрия Наконечного, у зампреда Российского профсоюза студентов, так ли им плохо жилось при ушедшем министре. Юрий?

Ю. Н.: Однозначный ответ здесь дать очень сложно. Но с Владимиром Владимировичем очень сложно спорить, потому что ряд мероприятий, который мы совместно с Государственной думой и конкретно с Владимиром Владимировичем Бурматовым проводили, такие мероприятия, как, например, студенческий дозор, на которых мы выступали, поднимали эти все вопросы, задавали, принимали решения, смотрели, куда нам нужно дальше идти и что поменять для того, чтобы не то что прийти в светлое будущее, а чтобы хотя бы увидеть его где-то в перспективе. Что бы хотелось сказать по поводу стипендии. Действительно имеет место быть тот факт, что стипендия в настоящее время не то, что соответствует необходимому уровню проживания, скажем так.

Каким было российское образование при Ливанове

И. П.: И во всём этом мы виним министра или систему?

В. Б.: Можно я конкретно скажу? Мы же всё-таки про министра, а не про систему.

И. П.: Мы говорим сейчас о наследии, которое оставил министр. То, с чем придётся работать новому.

В. Б.: Совершенно верно. Про студентов заговорили, конкретно при Ливанове в 20 раз в некоторых регионах выросли цены на общежития, и нам пришлось на законодательном уровне вмешиваться в эту ситуацию.

Ю. Н.: Да, действительно было такое.

В. Б.: Конкретно при Ливанове четырежды пообещали повысить стипендию, ни разу не повысили. Конкретно министр обещал. Потом понизили на 10% стипендиальный фонд. И мне пришлось встречаться с Медведевым, разговаривать с ним, только после вмешательства премьера отменили это решение о снижении стипендиального фонда. Только при Ливанове, конкретно это было министерское решение, позакрывали кучу вузов, в которых на тот момент уже учились студенты, и люди остались просто на улице на 5-м, на 4-м курсе, перед дипломами. И мне пришлось с генпрокуратурой восстанавливать их в правах, чтобы они просто получили аттестаты. Я час могу только перечислять.

И. П.: Друзья, я предлагаю связаться сейчас с ректором Финансового университета при Правительстве РФ, членом Российского совета ректоров Михаилом Эскиндаровым и поговорить о том, какое влияние оказал предыдущий министр образования Дмитрий Ливанов на дела в их университете. Михаил Абдурахманович, вы на связи? Добрый вечер.

М. ЭСКИНДАРОВ: Да, добрый вечер.

И. П.: Владимир Бурматов видит только в чёрном цвете этот срок Дмитрия Ливанова, говорит, что только негативные после себя он оставил последствия. Говорит, что студентам плохо жилось при нём, что вузы превратились в коррупционные киоски по продаже дипломов. Вы можете согласиться с такой формулировкой? И если вы с ней не согласны, то что тогда хорошего вам принёс министр за последние три года?

М. Э.: Я не могу, конечно, согласиться полностью с такой оценкой ни в коем случае.

И. П.: А вот давайте попробуем вспомнить эти моменты.

М. Э.: То, о чём мы в самом конце и говорили, о вузах, которые выдают липовые документы, коррупциях и так далее. Вот как раз мне кажется, что в последнее время деятельности Ливанова и его подчинённых, в первую очередь руководителя Рособрнадзора, эта деятельность позволила нам избавиться от большого количества неэффективных вузов. Хотя одновременно я с господином Бурматовым согласен, что оптимизация вузов иногда шла безумно, когда присоединялись к слабым вузам, наоборот. сильные.

И. П.: Вот в Санкт-Петербурге, например, произошло слияние ФИНЭКа и ИНЖЭКОНа, если мне не изменяет память. Два сильных, немножко разных по профилю вуза.

М. Э.: Это да, но это ещё можно понять. Но когда к неэффективному МАТИ присоединяют знаменитый на весь мир Авиационный институт и назначается ректором человек, который мало имеет отношения к авиации, или могу ещё множество других примеров привести, это тоже.

Хотя, конечно, ещё есть большие проблемы. Я не слышал, к сожалению, предыдущих ораторов, могу только сказать, что среди тех негативных явлений, которые принёс господин Ливанов, это, конечно, в первую очередь борьба с Академией наук, которую я абсолютно не разделяю.

И. П.: Об Академии наук чуть подробней я сейчас хочу поговорить, но сегодня уже президент РАН Владимир Фортов сделал заявление, что Российская академия наук скорректирует реформу, уже заявляют о готовности работать с новым человеком. Цитирую: "В обратное состояние РАН вряд ли можно, да и нужно возвращать, – говорит Владимир Фортов, – но то, что форма нуждается в коррекции, это точно".

М. Э.: Я согласен с господином Фортовым в этом вопросе. Определённая коррекция, конечно, нужна. Фактически всё шло к тому, чтобы ликвидировать большинство институтов Академии наук. Мы пытались также безумно использовать зарубежный опыт в России без учёта истории российского образования и науки, менталитета российского, всё, конечно, надо пересмотреть.

И. П.: Михаил Абдурахманович, у нас не так много времени. Давайте от общего к частному. Если говорить о вашем университете, вам хуже стало за последние четыре года и три месяца?

М. Э.: У меня особый университет. У меня учредителем является Правительство РФ, а не Министерство образования, поэтому я могу говорить как посторонний человек по поводу деятельности господина Ливанова. Наш университет непосредственно ему не подчинялся. Но, тем не менее, я хочу сказать, что определённая обида у нашего университета к нему тоже есть. Мы, например, обращались с предложением присоединить к нам вуз, который до сих пор находится в подвешенном состоянии.

И. П.: Обращались, но этого так и не сделали, ничего не присоединили? На вашу просьбу не ответили, так я понимаю?

М. Э.: Ответили, что у нас есть свои взгляды и мы считаем, что надо присоединять к другому вузу, совершенно непрофильному. И до сих пор, как я уже говорил, висит этот вуз, хотя тоже с огромной историей, который мог бы активно развиваться с нами.

И. П.: Возможно, новый министр сможет это решить? Есть у вас какие-то ожидания по поводу Ольги Васильевой?

М. Э.: Я не хотел бы всё сводить к тому, что кто-то на кого-то обиделся.

И. П.: Мы же не про обиду, мы по факту пытаемся разговаривать, оценивать работу, надеяться на новое.

М. Э.: Мы должны говорить о более серьёзных вещах, насколько преуспевало образование среднее, среднее профессиональное, высшее при господине Ливанове и что мы ожидаем от нового министра.

И. П.: Вот, это важный и очень нужный вопрос. Михаил Абдурахманович, чего вы ожидаете от нового министра и ожидаете ли чего-то от него?

М. Э.: Я хочу от этого нового министра, чтобы мы слепо не смотрели на Запад, на Восток, а использовали в своём развитии исторический опыт России, Российской империи, Советского Союза в образовании, применяли то новое, перспективное, что есть на Западе и Востоке, но, опять-таки, с учётом российской реальности и российской действительности.

И. П.: То есть что, отказаться от болонской системы?

М. Э.: Нет, мы не откажемся от болонской системы, это уже поздно. Но в то же время использовать какие-то новые моменты, которые нам позволят, не нарушая системы болонской, перейти к увеличению числа, например, специалитетов, от которого мы отказались.

И. П.: То есть вернуть обратно специалитеты, ждёте, что новый министр вернёт, так сказать, смахнёт пыль с этого анахронизма.

М. Э.: Не во всех направлениях подготовки, но в некоторых случаях это возможно и реально.

Я ожидаю, что мы всё-таки внимательно будем смотреть на новые федеральные государственные стандарты, которые сегодня не отвечают требованиям. Есть ещё множество других надежд на нового министра.

И. П.: Уходим в русскость такую, не смотрим слепо на Запад, смотрим на Запад, надев очки, может быть, какую-то другую оптику, пристально смотрим, вдумчиво, и обращаемся к отечественному опыту, говорит Михаил Эскиндаров, ректор Финансового университета при Правительстве РФ, член Российского совета ректоров. Друзья, вы согласны с такой позицией? Вот ректор говорит, что хочет ещё куда-то глубже, не смотреть на Запад, не нужно нам ничего.

О характере Ольги Васильевой

Ю.Н.: Если позволите, я бы хотел прокомментировать выступление уважаемого ректора. Во-первых, при всём уважении, я вынужден поправить то, что при объединении Московского авиационного института и МАТИ всё-таки МАТИ присоединили к МАИ, а не наоборот, как было сказано, и действительно при этом был назначен ректором этого университета, на тот момент исполняющим обязанности ректора университета, бывший ректор московского университета МАТИ. Но я хочу отметить ещё то, что реформа на этом не закончилась. Если мы будем прослеживать историю этого частного случая, то сейчас ректором МАИ является господин Погосян.

В. Б.: А можно закончить то, на чём закончил коллега. Всё-таки, кто кого к чему присоединял, это сейчас никому не интересно. Интересно всё-таки посмотреть на последствия и перейти к тому, что мы ждём от нового министра. Если заканчивать с вузами, я господина Эскиндарова очень уважаю, но ему действительно очень повезло, что он подчиняется Правительству РФ, а не Министерству образования, как абсолютное большинство наших вузов, поэтому он не попал под реорганизацию и прочие другие маразмы.

И. П.: Владимир Владимирович, как раз-таки, кого надо, он слушал, такое мнение тоже есть, и этим он был очень удобен.

В. Б.: Я не знаю ни одного человека, ни одного представителя профессионального сообщества, к мнению которого Ливанов бы прислушался, ни ректоров, ни академиков, ни учителей, ни работников системы образования никогда он не слушал.

А. С.: Да, прислушиваются очень плохо к голосу педагогов. Многое делается формально, и мне кажется, что этот министр просто был поставлен для выполнения каких-то определённых функций, которые он успешно провёл в жизнь.

И. П.: Вспоминается скандал, о котором говорил ректор Финансового университета Михаил Эскиндаров, скандал в Академии наук августовский, когда было объявлено в СМИ, просочилась информация, что массовые сокращения, около 500 сотрудников должны были быть уволены Академией наук.

А. С.: Да, их не 500, их 900, к 2019 году — до 10 тысяч.

И. П.: Но потом министерство всё отрицало, сказало, что не было никаких таких планов. Цитирую директора департамента информационной политики Анну Усачёву: "У министерства нет никаких планов по сокращению учёных и научных сотрудников. С 2016 года были удвоены выплаты академикам и членам-корреспондентам Государственной академии наук. А в 2017 указанный уровень выплат будет сохранён и уж точно не уменьшен". Как-то всё-таки пыталось оправдаться министерство, говорили, что всё враньё.

А. С.: Министерство оправдываться вынуждено, потому что претензии со всех сторон. Но дело в том, что, опять же, возвращаясь к прежним выступлениям, говорили об объединении, а изначально-то это порочная практика создания комплексов, присоединение вузов, присоединение школ, в результате чего разрушено педагогическое сообщество. И здесь я соглашусь с господином Эскиндаровым в том, что нужно обращать внимание на российский опыт. На мой взгляд, болонскую систему отменять следует. Это не значит, что возвращаться к прежнему.

И. П.: О болонской системе слушатели пишут, сразу несколько человек, например: "Если вузам предложат самим выбрать между болонской и прежней системой, то что они выберут, по вашему мнению?"

А. С.: На кого они будут ориентироваться, эти вузы, потому что во многих вузах руководители выполняют циркуляры министерств, так что они и выберут, что выберет министерство.

И. П.: Владимир Бурматов настаивает всё-таки ожидания свои заложить к новому министру, появляется в СМИ информация. Коллеги побеседовали с источником, близким к нынешнему руководству министерства, и вот какая цитата появилась в прессе: "Это плевок в строну модернизационных идей, –назначение имеется ввиду Ольги Васильевой, – это назначение крайнего консерватора, выступающего за приоритет религиозного воспитания. Это караул, – вот так эмоционально говорит собеседник, – её назначение можно объяснить тем, что даже в той сфере, в которой поднималась необходимость международного сотрудничества, конкурентной способности мы, скорее всего, будем держать курс на изоляцию". И приводится тут такое предположение, что "возможно, Минобрнауки разделят, поскольку трудно представить, как Ольга Васильева будет руководить Академией наук". Слово Владимиру Бурматову.

В. Б.: Я просто Васильеву чуть-чуть знаю.

Она вопросы религиозные действительно изучала, но будучи действующим учёным, и изучала их с научной точки зрения, и первая вам скажет и процитирует статью Конституции, по которой всё образование в РФ является светским. Поэтому я считаю, что источник в Министерстве образования, которого вы сейчас процитировали, не очень умён, четырежды даже. Потому что видно, что это говорящая обида тех товарищей в Министерстве образования, которые сейчас бегут с корабля, задрав штаны. Васильева – это действительно состоявшийся учёный, это тот случай, когда человек успел поработать и в структурах Академии наук, и точно не будет рубить с плеча, как это делал Ливанов. Она знает высшую школу, и она знает систему общего образования.

И. П.: Давайте разговор о Васильевой чуть отложим. Я просто в ваших словах слышу предположение, что будут какие-то масштабные перестановки в министерстве. Если вы говорите, что он бежит, даже задрав штаны, с корабля, то, возможно, стоит ждать массовых увольнений?

В. Б.: Нет, я просто смотрю то, что уже происходит. Я вижу, если я не ошибаюсь, помощник министра образования, Салихов его фамилия, он уже пытается пристроиться в какой-то университет ректором, видимо, пока ещё есть такая возможность. Я вижу побег товарища Венедиктова поспешный из Общественного совета. Учитывая, что решение принято в пятницу, ещё и во второй половине дня по московскому времени, мы в понедельник увидим ещё целый ряд интересных кульбитов карьерных, когда просто люди будут рассаживаться, хочу заметить, по заранее подготовленным местам. В Министерстве образования, в самом ведомстве, очень чётко и давно уже понимали, что долго их шеф при такой позиции, отстранённой от интересов педагогического сообщества и профессионального сообщества, не просидит. И это при том, что все клялись ему в верности, все готовили запасные аэродромы. Мы сейчас увидим, как быстро спарашютируют сегодняшние замы и руководители департамента.

И. П.: Владимир Владимирович, я уже жду вашей логической точки какой-то. Юрий Наконечный.

Ю. Н.: Вы здесь столько много всего наговорили, много моментов, с которыми я согласен, есть моменты, с которыми я, наверно, не соглашусь.

Сейчас, оглядываясь назад, можно вспомнить много огрехов, много моментов, которые были в руководстве Дмитрия Викторовича Ливанова. Например, мне не очень нравились, не нравились профессиональному сообществу, и Владимир Владимирович Бурматов много раз об этом высказывался. И проблем этих масса. Здесь можно и про детские сады вспомнить, по поводу которых в одном из докладов уважаемого уже бывшего министра образования и науки сообщалось, что там всё прекрасно и у нас очередей практически нет, и про школьное образование, которое у нас должно к 2021 году уйти от не то что трёхсменного, а двухсменного даже образования.

И. П.: В одну смену все должны учиться?

Ю. Н.: К этому стремятся, и это есть в планах Министерства образования. Но если мы посмотрим правде в глаза, то нужно признать, что у нас ещё десятки тысяч школьников, которые продолжают обучаться не то что во вторую, даже в третью смену, по поводу кружков, уровень которых вышел на уровень Советского Союза, с чем я категорически не согласен.

И. П.: А по поводу кружков можно поподробней? Это всё-таки не учебная сфера.

Ю. Н.: Вы сообщили о нескольких скандалах, например, о скандале в Российской академии наук, но если сейчас оглядываться назад, на период правления Дмитрия Викторовича, то огромное количество этих скандалов звучало. И это уже озвученный выше скандал по поводу стипендии, и вообще та позиция, о которой мы сегодня говорим, позиция, когда министерство оправдывалось, на мой взгляд, она являлась вполне нормальной. То есть мы видели, когда звучит громкое заявление, после этого заявления проходят какие-то недовольства от разных государственных служб, от профессионального сообщества, и в дальнейшем министерство всё опровергает. Очень удобная позиция.

О будущем образования в России

И. П.: Юрий, получается такая история, как будто мы негодовали всё это время, учителя, профессура, академики, студенты, руководители университетов, всем всё не нравилось четыре года и три месяца, с мая 2012 года все были чем-то недовольны. Вот Ливанов ушёл, все радуются. Но не может же замена одного министра заменить в корне всю систему внутри министерства. Или мы так надеемся? Почему раньше не говорили?

Ю. Н.: Я понял ваш вопрос. Во-первых, поможет это или нет, покажет время. И сейчас какие-то прогнозы давать очень сложно, но я вынужден доверять позиции администрации, позиции Владимира Владимировича Путина, который посчитал нужным вместе с Дмитрием Анатольевичем Медведевым назначить именно этого человека, а не кого-нибудь другого, но здесь нужно не забывать о том, что министр образования – это очень высокая должность и очень удобно поливать грязью и говорить, что всё не очень хорошо или всё очень плохо, потому что любые заслуги, как положительные, так и отрицательные, в Министерстве образования и подведомственных учреждениях, так или иначе ложатся на плечи министра.

И. П.: Вы говорите, что не всё, может быть, так плохо. Что может быть хорошего?

Ю.Н.: Во-первых, мы видели о перестановках и о том, что ряд ректоров, которые у нас являлись неугодными, и слышим о том, что действительно они не соответствовали тому уровню, который необходим. Но практика Российского профсоюза студентов показывает, что действительно проблемы в вузах существуют.

Если вуз и администрация вуза, администрация министерства, любой орган говорит о том, что у них всё в порядке, либо там сидят люди, которые не понимают, о чём они говорят, либо они банально врут, потому что всегда есть к чему стремиться. Я очень надеюсь, что такая кадровая перестановка и назначение министром образования и науки Ольги Юрьевны Васильевой нам в очередной раз докажет, мы увидим качественный скачок образовательной системы.

И. П.: Остаётся только надеяться.

Ю. Н.: Пока, к сожалению, каких-то опорных фактов у меня, по крайней мере, нет.

И. П.: Я просто вспомнил, что Ливанов тоже приходил на надеждах, на него возлагались эти надежды, молодой, энергичный, улыбчивый человек.

Ю. Н.: Ливанов приходил из другой структуры, Ливанов приходил, будучи ректором МИСИСа, насколько мы помним. Для того чтобы проанализировать какую-то работу или тенденции РФ в целом и образовательной системы можно привести некоторые моменты статистики. Например, мы все очень хорошо помним тот факт, что Советский Союз, и это было гордостью, являлся самой читающей страной мира. Но если сейчас мы обратимся и посмотрим, то Россия в некоторых изданиях, дай Бог, занимает седьмое место. А в рейтинге самых читающих мы видим Индию, Таиланд, Китай и другие страны. Понятно, что в век информационных технологий, наверное, чтение ушло на второй план, их заменили какие-то информационные средства связи. Мы всегда хотим верить в лучшее и надеемся, что что-то у нас качественно поменяется, но надежды не должны оставаться надеждами, мы должны тоже работать, и мы со своей стороны готовы прорабатывать это всё.

И. П.: Владимир Бурматов.

В. Б.: Я кроме общих слов, потому что я чуть-чуть занимался всё-таки товарищем Ливановым, в том числе и с коррупционной точки зрения, и с его прошлого, он приходил из МИСИСа, и мы там занимались расследованиями по его деятельности, там уголовное дело, хищение в особо крупных, 57 миллионов рублей, которое сейчас, я надеюсь, расследуют до конца, когда он ушёл, и перестанут давить на следствие наконец-то. Ливанов приходил из МИСИСа, сделав этот вуз чемпионом по количеству арендаторов, которые там сидели. Там сидело 304 арендатора при нём. Вот он дальше сдавал всю систему образования в аренду. Васильева всё-таки приходит чуть по-другому, согласитесь. Она приходит из Академии наук, из системы образования, она приходит из администрации президента.

И. П.: А сколько она проработала в образовании?

В. Б.: Она 10 лет проработала в системе Академии наук.

И. П.: В системе можно и секретарём работать.

В. Б.: Она не секретарём там работала. Она пришла из администрации президента, из управления, где ключевой компетенцией сотрудника являлось выстраивание коммуникации, выстраивание диалога с разными аудиториями, с самыми разными сферами.

И. П.: Владимир Владимирович, тут про Ливанова опять же, просят посмотреть, поблагодарить: "Почему никто не заглядывает за спину Ливанова? Мавр сделал своё дело, мавр может уходить. По чьему заданию, – задаётся вопросом наш слушатель, – он делал это самое своё чёрное дело?" Может, действительно, его похвалить только остаётся?

В. Б.: Не хватает тогда ещё какого-нибудь пассажа про Обаму, Госдеп и ещё что-то. Я бы назвал Ливанова вредителем, но он просто не профессионал, вот и всё.

И. П.: Александр Снегуров.

А. С.: Всё равно нам не дают подлинно сказать педагогическое слово никак. И как раз при Дмитрии Ливанове какая модернизация, какой либерализм? Выстроена система, вертикаль подавления всяческого протеста.

И. П.: Протеста учительского, профессорского?

А. С.: Да. Вот что сделано ещё. И, если уж говорить о надеждах, не в режиме либерал — консерватор, это прежде всего снова открытый диалог педагогов с педагогической властью. Вот он был полностью закрыт на замок.

И. П.: Что ж, будем надеяться, что этот диалог откроется. С женщинами, говорят, проще разговаривать, они как-то более открыты.

А. С.: Слишком много женщин и в школе, и в департаменте. Надо всё-таки к какому-то равновесию стремиться.

И. П.: Может быть, какого-нибудь генерала МВД поставить министром образования?

А. С.: Такое уже было. Слишком много у нас вопросам безопасности уделяется. Там и генералы есть, и полковники, и настоящие полковники, а безопасности-то нет подлинной. Педагог в опасности, и ученик, и родитель.

И. П.: Александр Игоревич, с надеждой смотрим в будущее? Выживет образование?

А. С.: Выживет, если окончательно не погибнет.

И. П.: Александр Снегуров, заслуженный учитель России, кандидат психологических наук. Юрий Наконечный, зампред Российского профсоюза студентов, ваши надежды?

Ю. Н.:

Например, это система трудоустройства студентов по окончании вуза, это подъём стипендий на нужный уровень, это то, что у нас заработная плата преподавателям высших учебных заведений, начальной школы, средней школы, будет поднята на новый уровень, и многое другое. Можно долго продолжать.

И. П.: Владимир Бурматов, первый зампредседателя Комитета Госдумы по образованию.

В. Б.: Я сейчас смотрю, в "Твиттере" появился хештег: "Ливанов, спасибо, что ушёл". А Ольге Васильевой желаю удачи на новом посту.

И. П.: Вот и резюмируем. Спасибо вам, друзья, что вы пришли, спасибо за этот разговор. Действительно, остаётся жить, смотреть в будущее и ждать с надеждой, как же ещё по-другому.