Мускулы для Почты России. Клименко о выгодах закрытия "Алиэкспресса"

Полную версию программы "Рейтинг Клименко" с Германом Клименко и Дмитрием Мариничевым слушайте в аудиозаписи.

С. КОРОЛЁВ: Советник президента по Интернету, председатель совета Института развития Интернета Герман Клименко. Здравствуйте, Герман!

Г. КЛИМЕНКО: Здравствуйте!

С.К.: Дмитрий Мариничев — интернет-омбудсмен. Дмитрий, ещё раз приветствую и вас!

Д. МАРИНИЧЕВ: Добрый вечер!

***

С.К.: "Герман Сергеевич, в чём дело? — спрашивает слушатель. — Почему посылки с "Алиэкспресса" приходят всё быстрее и быстрее? Скоро уже быстрее будут из Китая приходить, чем из отечественных магазинов. Заказывают всё больше, доставляют всё быстрее, товары всё качественнее. Что не так? Как исправить?"

Г.К.: Есть две позиции: позиция общественной ассоциации "АКИТ" (Ассоциация компаний интернет-торговли. — Прим. Лайфа) — это которая объединяет магазины — что нужно немедленно что-то сделать, закрыть всю эту историю.

С.К.: "Алиэкспресс"?

Г.К.: Да, "Алиэкспресс". И не закрыть, а обложить либо налогами, либо пошлинами, чтобы прекратить этот беспредел.

С.К.: Вы же выступали за то, чтобы такое рассмотреть.

Г.К.: А есть ассоциации, которые выступают за то, чтобы всё было хорошо, всё осталось как есть, пусть сдохнут все наши ретейлеры, потому что это всё развивает Почту России, накачивает её "мускулами", она умеет возить уже миллион посылок в день, два миллиона посылок в день будет возить. Я не знаю, хорошо это или плохо, это государство должно решить, но мне позиция АКИТ и отрасли представляется более важной, потому что два миллиона человек в индустрии, которые едят, кушают, приносят зарплату в дом, и мне как-то считается неправильным оставить их без работы. Более того, это определённый цикл, это арендованные площади, помещения, и, мне кажется, пока их убивать нехорошо.

С.К.: АКИТ — это Ассоциация компаний интернет-торговли, правильно?

Г.К.: Да. Есть такая история. А есть АДТ — Ассоциация дистанционной торговли. Они как бы воюют друг с другом. Я слушаю их доводы — мне ни те, ни те доводы не нравятся, потому что одни требуют вообще всё запретить, а вторые требуют, наоборот, всё разрешить, а истина, как обычно, где-то там.

С.К.: Я сегодня заходил на сайт АКИТ как раз, и там была новость о рекордах. В этом полугодии был побит рекорд заработка интернет-компаний — я сейчас не помню точную цифру, но тем не менее все показывают мощный рост, а вы говорите, они могут под гнётом зарубежных конкурентов пасть.

Г.К.: Безумно простой ответ: идёт такое самопоедание — всё уходит в Интернет, поэтому вроде как бы растёт. При этом от них же кусается кусок "Алибабой" и импортными компаниями.

Д.М.: Но это правда, да.

Г.К.: Правда.

Г.К.: И у нас сейчас есть комиссия у Слепнёва — это помощник премьера — огромный пласт проблем. Есть удивительный Минпромторг, который должен был стоять, но который считает, что как раз всё хорошо. У них есть департамент развития рынков, и он приходит и говорит: так всё хорошо, всё нормально — нет же этих товаров, неконкурентно. За 10 долларов есть бритва — за 10 долларов можно заказать с "Алибабы", и за 200 долларов купить в "М. Видео", но у них же разные технические характеристики — чего там таможенными пошлинами обкладывать? Поэтому на самом деле вопрос сложный, более того, он социально сложный. Проблема запущена, непонятно, как её решать — пока нет решения.

С.К.: Причём мы с вами говорим об этом уже, наверное, целый год последний.

Д.М.: Об этом лет пять уже говорят.

Г.К.: Проблеме лет пять, и начали её разговаривать, когда было, условно, 100 тысяч посылок в день, 50 тысяч посылок в день.

С.К.: А теперь-то миллион.

Г.К.: Миллион, и никто не знает, что делать, потому что это уже система. Более того, я сегодня с утра был на конференции — я не думал, что даже туда проникла, Дима, но ты должен об этом знать. Я был на конференции айтишников крупных компаний: "Роснефть", "Башнефть", — проводится регулярно в Подмосковье. Я подхожу — говорят, Герман, надо что-то делать — у нас "Алибаба". То есть "Алибаба" начинает поставлять оборудование точно так же по почте. А что такое "по почте"? Ещё раз — это дырка в таможне. Это без таможенных пошлин, это пользуются почтовыми кодексами — они сами поставляют оборудование, и вендоры летят к чертям. Дима, это правда? Я просто не знаю.

Д.М.: Правда.

Г.К.: Они реально ко мне подошли. Я раньше думал, это проблема мелких ретейлеров.

Д.М.: Нет, это проблема для IT-компаний, серьёзная проблема, она точно так же убивает компетенции внутри страны.

Г.К.: Хоть здесь-то мы с тобой выступаем одним фронтом наконец-то?

Д.М.: Здесь можно с другой стороны посмотреть.

Г.К.: Начинается. Вот удивительно.

Д.М.: Если взять человека, обыкновенного потребителя, то любые заградительные механизмы, конечно же, ограничивают наши возможности покупать дешёво качественные вещи. Но в то же время, не делая этого, мы убираем возможность создания рабочих мест и предприятий внутри страны.

С.К.: Дмитрий, извините, был же конкретный вопрос. Вы за то, чтобы обложить дополнительным налогом или дополнительным сбором поступающие из-за рубежа посылки от интернет-гигантов типа "Алибабы"?

Д.М.: Нет. Я сказал, что просто так обложить — это неправильно.

С.К.: А как правильно?

Д.М.: Это очень сложная тема, и она должна регулироваться достаточно динамично.

С.К.: Нет. Вы сейчас сказали общую фразу какую-то, а я прошу конкретно.

Г.К.: А он всегда так. А помните, как с Крымом он вертелся?

С.К.: Как уж на сковородке.

Д.М.: Ребята, нельзя так. Нельзя взять и поставить заградительные пошлины на всё и прекратить интернет-торговлю.

С.К.: Почему? А в Белоруссии ввели.

Г.К.: И нормально живут, кстати.

С.К.: Почему нам-то не ввести?

Г.К.: И нет проблемы.

Д.М.: У нас Союзное государство — можно провезти через любую другую страну.

Г.К.: Нет. А не получается. Там нормально: как возили, так и возили.

С.К.: Ваша позиция, Герман, по этому вопросу?

Г.К.: Вообще, моя позиция — таможня придумана для двух вещей: собирать доходы государства и регулировать внутреннюю экономику. Мы не можем себе позволить...

Это понятно, что вы тут пропагандируете, что чиновники — это человеческая гниль, а на самом деле чиновничество — это самый узенький класс в формальном смысле.

С.К.: Это не мы, а Нагиев. Там даже двоеточие есть.

Г.К.: Но вы вытащили это крупным шрифтом.

С.К.: Я ничего не вытаскивал.

Г.К.: Не надо сейчас отмазываться, обвинение вынесено. Уже приговор прямо есть. Вы пропагандируете эту историю, а потом мы начинаем говорить, что у нас происходит. Так вот, все деньги от таможенных пошлин идут на школы, на медицину — это огромный пласт. Здесь, когда говорят куда тратятся наши деньги... я вас уверяю, с точки зрения бюджета на чиновников тратится абсолютный мизер. Остальное — огромнейший пласт идёт на все эти истории.

С.К.: "А вы сами-то пользуетесь "Алибабой"? — вопрошает Алекс.

Г.К.: Во-первых, я несколько раз покупал, это правда. Чего отказываться — конечно, пользуюсь. Но много раз я покупал очень много дешёвых проводочков для айфона — это правда — хотел сэкономить. Каждый раз половина из них выходила из строя, это правда. То есть надо помнить только о том, что когда Китай продаёт за рубеж, он не проводит сертификацию, а внутри себя они так не имеют права продавать, поэтому у них тоже не такие они дешёвые, а вот за рубеж они нам отдают и за копеечки. Покупал несколько раз видеокамеры — оказались тоже... не знаю, такого слова здесь, наверное, нельзя произносить. Точнее, произносить его юридически можно, но оно будет очень грубым. Word в этом случае пишет простонародным. Покупал несколько раз четырёхсимочные телефоны в подарки по приколу.

С.К.: Работали эти телефоны?

Г.К.: На них можно было яичницу жарить в результате.

Д.М.: Одним словом, ты покупал что-то непристойное.

Г.К.: Не непристойное. Дело в том, что серьёзные вещи, мне кажется, на "Алибабе" редко продаются. Огромный пласт сейчас же, во-первых, и производители вышли уже на прямые продажи, когда они с "Алиэкспресса" гонят уже, Xiaomi гонят оттуда. На самом деле, это та же проблема опять же, без таможни, поэтому у них аппараты получаются дешевле и конкуренция выглядит совсем грустной. По крайней мере, те, кто завозит аппараты в контейнерах и "таможит" их, сразу попадают в невыгодное положение.

С.К.: "А если не продают в России то, что я покупаю на "Али", — пишет слушатель через WhatsApp. Такое тоже есть сплошь и рядом.

Г.К.: Ещё раз. "Мерседесов" в России тоже не производят. Мы их покупаем из Германии. Есть лекарства, которые тоже мы завозим неизвестно откуда. Есть огромный пласт, есть холодильники импортные, которые мы завозим нормально.

Д.М.: "Али" начал продавать автомобили.

Г.К.: Да ты что?

С.К.: Конкретный вопрос к вам обоим, потому что вы защищаете, Дмитрий, права интернет-бизнеса, правильно, а Герман…

Г.К.: Отечественного, а не китайского, в конце концов. Сколько можно?

Проблема "ушек"

С.К.: У вас седьмой айфон уже?

Г.К.: Нет.

С.К.: Будет?

Г.К.: Куда он денется? Я просто хочу поймать жертву, которая с "ушками", посмотреть наушнички хочется.

С.К.: "Если учесть, что операторы связи должны хранить контент и геолокацию, сеть можно выявить, по крайней мере, круг лиц…".

Г.К.: Всё-таки тут явно, слушайте…

С.К.: "Хоть это и мало возможно, пусть расшифровывают — на простых людях это не скажется, никому в ФСБ чужие любовницы не нужны, — пишет слушатель. — Если кто-то боится этого, значит дурь заказывает. Вот таких надо ловить". Герман, вы согласны с нашим слушателем? Это то самое сообщение, которое вы ждали, — сообщение поддержки. Так ведь?

Г.К.: Иногда поддержка тоже бывает такой…

С.К.: Я думал, вы скажете спасибо нашему слушателю.

Г.К.: Спасибо!

С.К.: Тема номер один — это продажи седьмого iPhone в России. Почему, как вы считаете, именно эта новость возглавила рейтинг на этой неделе?

Г.К.: Есть любители, которые всем рассказывают, что iPhone умирает, со Стивом Джобсом что-то ушло. У Андроидов таких нет премьер, а айфоны выходят — и, пожалуйста, вот вам новость самая первая. Это действительно хорошая история.

С.К.: А в Челябинске видели презентацию iPhone?

Г.К.: Вообще, новость с таким отрывом первая, это говорит о том, что мы айфонофилы, мы явно доминантны.

С.К.: Это всё, что вы хотите сказать по поводу седьмого iPhone?

Г.К.: Я его ещё не купил, потому что я хочу исследовать проблему "ушек". Я как-то их так пользовал, но если купить и не пользовать то, что они продают, то это нехорошо будет, поэтому я хочу, чтобы у кого-то они появились — посмотреть и только потом куплю, конечно.

Разные мнения о детском ню

С.К.: Мизулина потребовала закрыть педофильскую фотовыставку в Москве… В субботу почему-то обратили внимание. Хотя выставка работает с 3 сентября, но обратили на неё внимание после того, как одна блогерша написала, и всё это закончилось закрытием выставки, собственно. Вы считаете, Герман, это пример того, как слаженно и правильно сработало гражданское общество, или у вас какой-то другой комментарий, другое ощущение?

Г.К.: Я аккуратно не комментировал. Вообще не комментировал. У нас же целая история, плеяда тем идёт: 57-я школа — пожалуйста, была история чудесная.

С.К.: Мы её обсуждали.

Г.К.: Обсуждали, да. Вот эта история идёт. Она для меня любопытна исключительно в медийной плоскости. Я никаких представлений и допущений не имею. Я объясню, в чём проблема.

С.К.: А вы встречались с творчеством этого Стёрджеса?

Г.К.: Можно я сейчас объясню?

С.К.: Да.

Г.К.: В чём основная проблема — у каждого из нас, родителей, есть фоточки наших детей. Поэтому формально мы просто пропустили некоторые моменты. Помните, когда мама показывает юной невесте, как мальчик распелёнутый первый раз писает, например. Это стандартная история. "Вот, смотри, ты замуж за моего мальчика, посмотри". Даже моя мама не избежала этого греха, она показывала, тем самым нарушая — не нарушая историю. Но мы забыли о том, что сейчас идёт такая сбивка — у всех это есть, а в чём идёт такой разбив мозгов? А в Интернете... и вроде бы ты понимаешь, у тебя это есть, а в чём проблема — ты что, сам что ли педо…? Это начинает дёргать людей, потому что у нас это всегда было, но вдруг оказывается, что это плохо, и конфликт этих историй создаёт напряжение между фотографами, между обществом.

Мы можем вернуться в прошлое, если вспомним. Вспомните девушку, которая выкладывала русский алфавит, извините, какашками. Была же история? Мы же что, забыли? Тоже говорили, что это искусство. А вспомните человека, который на Красной площади прибивал тестикулы. Это провокативное искусство, которое за гранью. Тут очень тонкий вопрос и вопрос вкуса. Общество должно вырабатывать своё к этому отношение. Мне не нравится во всей этой истории не то, что выставку закрыли, а то, как это происходило. Меня бы устроило решение суда. Мы, когда пришли — там масса разных историй. Что за "Офицеры России"? Вот я — кадровый офицер. Для меня это немножечко странно всё выглядит.

С.К.: Вы видели этих офицеров, которые пришли закрывать выставку?

Г.К.: Да, видел. Я считаю, что гражданское общество в две стороны имеет право двигаться, и когда оно уничтожает свою собственную школу, где они учились все — там они мстят, видимо, за своё какое-то прошлое. Помните, такой есть термин "врёт как свидетель"? Захотели — уничтожили. Есть общество, когда оно добивается каких-то иных историй, когда оно выходит на улицы. Общество имеет право. И в данном случае общество имеет право высказать "фэ" по поводу чего-то. Там, говорят, на выставке, не было его детских фотографий. Не было, но в Интернете есть, и мы с обществом, как и с законом Яровой, вынуждены считаться. Когда выступил директор "Мегафона" и сказал, что цены поднимутся в три раза, — мы теперь, извините, успокаиваем с утра до вечера, что ничего этого не произойдёт. И поэтому здесь меня смущает история методологии закрытия. Должны быть нормальные процедуры: есть мировой судья, пришли — предъявили претензии, закрыли — всё.

С.К.: Дмитрий?

Оно не должно быть массовым, но в данном случае, конечно, идёт просто столкновение культур.

Г.К.: И опыта общения — очень важно. Выхода из домов на площади, условно говоря. И тут очень даже сложно судить.

Д.М.: Естественно, когда провокационное искусство становится достоянием массовым, то возникает этот эффект отторжения. Это неправильно.

Г.К.: "Квадрат" Малевича всегда был только для очень узко избранных, условно говоря.

Д.М.: Конечно.

С.К.: Но, извините, здесь дети. Голые дети и "Квадрат" Малевича. Как можно ставить в один ряд?

Д.М.: В Германии ходят в баню все голые: и дети, и взрослые. И это не вызывает у них культурного шока. Попробуйте, чтобы у нас произошло такое. У нас будет культурный шок, поэтому всё должно проходить плавно.

С.К.: Вам знаком вообще этот Стёрджес? Знаком этот фотограф?

Г.К.: Я только узнал.

С.К.: Сейчас, из новостей? И вы тоже, да?

Г.К.: Да. Зашёл в Google, ввёл — всё увидел. Но я согласен, единственное, с тем, что мы то, что мы едим. Если за этим человеком были эти грехи, то общество имеет право потребовать. Вообще, общество имеет право — если мы ему дали Интернет, мы ему дали связи, мы ему дали голос — если оно возмущено.

С.К.: Обществу дали голос?

Г.К.: Обществу дали голос. Простите, нет электронного голосования, но Интернет — это голос. Это статьи, это перепосты, и если мы видим, надо на это реагировать. Если общество не готово принять его в таком виде — да, у нас сейчас условно закрытая выставка проходит в открытом пространстве. Можно сто раз говорить, что этого не было, но для людей это было. Как для людей было поднятие цены на сотовую связь в три раза, так же и здесь они увидели эти фотографии, возмутились. По разным причинам, у каждого свои истории: кто-то действительно ханжа, у кого-то есть очень плохой опыт. По каким причинам они потребовали — это была массовая история. Мне кажется, государство должно на это реагировать. Другой вопрос, что если находятся люди, которые считают, что это хорошо — объясните, почему это хорошо.

С.К.: И мы должны, наверное, сделать какой-то вывод. Я с вами тоже полностью согласен. Меня смутила форма, как это было сделано, как это было закрыто.

Г.К.: Меня смутила только история именно самого процесса.

С.К.: Да.

Г.К.: Должна была быть история: подали в суд — закрыли, и все свободны, всё.

С.К.: Почему так не получилось? Почему были эти офицеры?

Г.К.: Наше общество учится в одну и в другую сторону, и здесь эти офицеры бывают и с той, и с другой стороны. То есть, мне не нравится методика, но мне нравится, что создаются, есть понятие "кейсы". К ним можно по-разному относиться, важно, что вопросы решаются, поднимаются, обсуждаются.

С.К.: Герман Клименко, Дмитрий Мариничев в программе "Рейтинг Клименко". По понедельникам ждём вас в студии.