Достучаться до стокгольмских небес

Нобелевскую премию по литературе получил Роберт Аллен Циммерман, более известный как Боб Дилан, "за создание новых поэтических выражений в рамках великой американской песенной традиции". И радость от этого решения Нобелевского комитета трудно передать словами, даже если взять их из песен самого Боба Дилана.

Есть что-то похожее в его Mr. Tambourine Man — плясать под алмазным небом и махать руками.

Явными фаворитами в этом году были Харуки Мураками, кенийский писатель Нгуги Ва Тхионго и поэт сирийского происхождения Адонис. О перспективах этих наверняка достойных литераторов говорили исключительно в политическом ключе. Давно не давали японцам, давно не давали чернокожим, а Сирия – просто основная тема в мире.

Это ничего, что Адонис живёт вне Сирии уже лет пятьдесят. Это неважно, потому что никто из ваших или моих близких никогда не читал его стихов, равно как и не читал пьес Нгуги Ва Тхионго. Получение ими премии было бы очередным политическим актом содержания не сомнительного, но безынтересного.

Так, год назад премию получила русскоязычная журналистка из Белоруссии Светлана Алексиевич, чьи труды являются многословной публицистикой, но не литературой, а несколько лет назад на её месте был китайский писатель Мо Янь — самый скучный из всех сынов Поднебесной.

Последние несколько лет Нобелевская премия по литературе не давала ничего, кроме повода для вялого разговора о конъюнктуре и миллиона долларов тому, кто её получал.

Как пел Боб Дилан — должен же быть выход наружу отсюда! И он нашёлся.

Премию получил человек, про которого тридцать лет назад Джек Николсон сказал: "Есть те, кто говорит за себя, а есть те, кто говорит за поколение". С тех пор оказалось, что Дилан способен говорить за каждое новое поколение хотя бы потому, что the times they're A'changing каждый день.

Собственно, в литературе Боб Дилан сделал не так много. Он написал один роман "Тарантул", фразы из которого возглавили список журнала Spin в рейтинге самых непонятных предложений в истории литературы. Дилан честно сказал: "Это была не моя идея". На том о романе и забыли.

Однако премию дали за "новые поэтические выражения" — а вот это как раз то, в чём Дилану равных нет. Просто в силу количества этих выражений, которые он изобрёл — "одиннадцатидолларовая купюра", "когда ничего нет, то и терять нечего", "стучать в небесные двери" и "не включать света, которого я никогда не знал".

Меня даже не смущает, что премию мирового значения дали за что-то "… в рамках великой американской песенной традиции".

Давайте признаемся, что песенная традиция, она американская и есть. Как кукурузный виски легко пьётся в любой точке мира, но производится в Америке, так и песни Дилана принадлежат всему человечеству, но исходят от американского народа. Это и есть великая мировая культура, причаститься которой можно послушав Дилана.

По степени примирения всех со всем: с Нобелевским комитетом, устройством премий, действительностью — эта премия по литературе имеет эффект, который должна бы иметь премия мира.

Эй, мистер Тамбуринмэн, спой нам ещё песню. Потому что мы не спим и никуда не собираемся идти.

Мы уже пришли.

Теперь мы на месте и всем довольны.