Хлопья от онанизма и другие причуды викторианской эпохи

Время правления королевы Виктории (1837-1901) стало одновременно и прорывным в плане технологий, и богатым на причуды. Неписаный кодекс джентльменов сочетался с разгулом аморальности и антисанитарией, месмеристы-столовращатели ели хлопья от мастурбации, а жёлтой прессе не надо было ничего выдумывать, ведь улицы и без того поставляли самые невероятные сенсации. Так что английский юмор возник не на пустом месте.

Возмездие из ридикюля

"Слышь, дай часы — мне просто время посмотреть". Ничуть не удивлённый постановкой вопроса джентльмен протягивает хулигану кругляш на серебряной цепочке, но вдруг раздаётся хлопок, а грабитель хватается руками за лицо. Разгадка проста: часики-то с пулевым зарядом. В XIX веке Англия пережила урбанизацию, то есть приток сельских жителей в города, что породило нищету и накалило криминальную обстановку. Чтобы отбиваться от уличной шпаны, сэры носили с собой стреляющие часы, ручки, перочинные ножи, курительные трубки — можно было вооружиться до зубов, но не греметь при этом связками винтовок и клинков. Некоторые производители предлагали "мультитулы" для самозащиты — например, кастет, стилет и револьвер в одном устройстве.

Особой популярностью пользовались трости, которые вполне годились как дубинки, а в рабочем состоянии превращались в шпаги, штыки, пистолеты. Среди компаний, выпускавших такую продукцию, была и "Ремингтон" — её огнестрельные трости высоко ценились и поставлялись на Туманный Альбион из США.

Джентльменский набор

Впрочем, не оружием единым: викторианские мужчины заботились как о самозащите, так и о личном комфорте. Пришёл в гости — попил чаю из специальной чашки для усачей, вышел на улицу — раскрыл спрятанный в головном уборе зонтик. Легендарный цилиндр был инструментом на все случаи жизни: под него клали деньги и газеты, оборудовали всем необходимым для пикников и путешествий, а чтобы не потела голова — врезали в тулью оконце для проветривания. Недаром говорят "дело в шляпе".Но самое странное, через что прошёл каждый джентльмен того времени — это ношение платьев для девочек в детстве. Мода оказалась чертовски стойкой: она пережила век, пересекла океан и настигла даже американских мальчишек, среди которых был, например, Говард Лавкрафт. Длинные волосы, бантики, рюшки и оборки он вспоминал с содроганием — стоит ли удивляться, что писатель поднаторел в жанре ужасов?

Сфоткай, типа живой

Бум дагеротипов проявился в Британии многогранно: от вполне ожидаемых портретов знати и порнографии до снимков с участием мертвецов. Это стало настолько модным, что владельцы респектабельных ателье в инвентаре непременно держали кронштейны и подпорки, при помощи которых усопшим придавали естественную позу. Вот труп восседает в кругу семьи или сам по себе, а вот — горячо доказывает что-то оппоненту за кадром.Жуткий жанр, прозванный memento mori ("помни о смерти" в переводе с латыни), легко принять за циничную выходку, но он был всего лишь поиском грани, разделяющей жизнь и смерть. На фоне развития науки в XIX веке этот вопрос будоражил многих — достаточно вспомнить "Франкенштейна" Мэри Шелли. Тем более что иногда погребённые действительно оживали — такое случалось, когда впавшего в кому человека принимали за труп. Рынок отреагировал незамедлительно: вошли в обиход так называемые "безопасные гробы" с колокольчиками и сигнальными флажками на тот случай, если мертвецу надоест мир иной.

Мой гроб — моя крепость

Тогда же Британию захлестнула кладбищенская паника: грабители выкапывали свежие трупы и тайком сбывали медицинским школам. Состоятельные семьи шли на отчаянные меры безопасности: помещали тела в гробы-клетки, накрывали места погребения каменными плитами, возводили над могилами железные каркасы. Негодяя, ступившего ночью на кладбище, ждали огнестрельные ловушки. Задел проволоку ногой? Лови пулю. Особо настырным — могильные торпеды. Эти пушки крепились внутри или снаружи гроба и стреляли дробью.Потрошители могил тоже проявляли смекалку: их подельницы, притворяясь безутешными вдовами, приходили днём на кладбище и подмечали расположение угроз. Поэтому самые сметливые сторожа убирали ловушки утром и возвращали уже вечером. Увы, вскоре кладбищенский огнестрел запретили. Но мародёры радовались недолго: на смену могильным торпедам пришли мины.

Безумный шляпник

Не все персонажи Льюиса Кэрролла, автора "Алисы в стране чудес", вымышлены. Кроме самой героини, прообразом которой послужила знакомая писателя, в книге есть безумный шляпник, или, как его назвали в русском переводе, болванщик. Этот индивид слетел с катушек не просто так: вдыхая пары ртути, применявшейся в обработке фетра, шляпники викторианской эпохи рано или поздно заболевали. В числе симптомов такого отравления — расстройство речи и зрения, поэтому кто из болванщиков не "сгорал" на работе, того отправляли в сумасшедший дом.Примечательно, что в психушке у них было лишь одно развлечение — "чайные вечеринки", когда к пациентам пускали посетителей, разрешали танцевать и общаться за чашкой главного напитка всея Британии. Будучи наблюдательным автором, Кэрролл взял на карандаш и эту деталь.

Викторианская желтизна

По улице бежит оборванец с охапкой газет, крича на ходу: "Последние новости! Из выгребной ямы в Лидсе вывезли сотню телег дерьма, мисс Парк и леди Клинтон оказались парой мужиков, в Манчестер импортировали 19 тонн дохлых кошек!" Подобное можно принять за шутку, не существуй таких заголовков на полосах викторианских газет. Журналисты позапрошлого века гнались за громкими сенсациями, мешали важные факты со всякой чепухой — лишь бы тема клала на лопатки, а издание хорошо расходилось с рук.Общие черты роднили однодневки объёмом в страницу и иллюстрированные журналы вроде "Панча". Иногда, чтобы выудить сенсацию, корреспонденту достаточно было просто выйти на улицу: от рекламы всего и вся, детской проституции и венерических инфекций в парламенте до новых жертв Джека Потрошителя — перья щёлкали по любому поводу. Пресса приносила и бытовую пользу: в 1875 году врачи Лондона советовали оборачиваться газетами, чтобы не замёрзнуть насмерть в неотапливаемых помещениях.

Кто придумал Apple Music?

Думаете, английские медиа конца XIX века ограничивались одной лишь прессой? Как бы не так — эпоха породила плеяду талантливых радиоинженеров и дельцов. А когда они пришли к общему знаменателю, в Лондоне была основана компания Electrophone. Принцип её работы до гениального прост. У кого из лондонцев хватало денег на телефон, мог за дополнительные пять фунтов слушать при помощи этого аппарата музыку, новости, театральные постановки или мессы в церкви. Причём всё — в потоковом режиме, а звук транслировался стереофонический.Хотя идею подсмотрели у французов, в Британии она породила настоящий культ, то есть была популярна в узких кругах, зато популярна до мозга костей. Электрофонщики закатывали вечеринки в наушниках, задавали несведущим вопросы вроде "ты это по электрофону слушал или как обычно, в театре?" — ну чисто веганы и вейперы. К модной штуковине приобщилась даже королева Виктория, но с появлением бесплатного радио ажиотаж вокруг Electrophone сошёл на нет, а в 1925-м году компания закрылась.

Лорд педальный

Поездка в викторианском омнибусе — испытание не для слабонервных. Слева орёт ребёнок, справа толкается тучный господин, а кто-то ещё и курит, превращая наглухо закрытую кабину в ад. Добавьте сюда алчных извозчиков, которые в обход закона набивают повозки стоячими пассажирами — знакомая картина, не правда ли? Вот почему велосипеды радикально изменили жизнь англичан XIX века: это и автономия, и здоровье, и моднейшая вещь для охмурения дам.В буквальном смысле изобретая велосипед, конструкторы разошлись не на шутку: придумали и шарообразные модели с педалями внутри сферы, и трёхколёсных монстров для езды по воде, колясочные и рельсовые байки. Некоторые идеи остались чертежами на бумаге. Но были и такие, что ушли в массовое производство: например, венец инженерной мысли — военные велосипеды Columbia с закреплённым на них пулемётом. Стильно, практично, только от отдачи улетаешь в кювет.

Дом, милый дом

Если задаться вопросом, что могло убить человека в викторианскую эпоху, то ответ запускает эскадрон мурашек по коже — решительно всё. В природный газ ещё не добавляли меркаптан, поэтому его утечку было невозможно учуять, электричеством никто толком не умел пользоваться, обои содержали мышьяк, а по трубам между туалетами и канализацией курсировала настолько ядрёная смесь газов, что для взрыва хватало одной искры.Сытно и полезно покушать тоже мог не каждый, ведь качественная еда стоила денег, поэтому рацион простого работяги часто сводился к картошке и воде. По праздникам — молоко с примесью борной кислоты, хлеб с гипсом и сыр, подкрашенный красным свинцом. Из-за дефицита продуктов производитель делал упор на добавки, одна другой дешевле, чем лишь плодил болезни, отравления и несварения. Что ж, даже у англичан было своё импортозамещение.

Приунывшие гениталии

Знаменитая викторианская мораль — это, если отбросить расшаркивание, сверку часов и завивку усов, табуирование всего, что связано с половой жизнью. Парадокс: порнография и проститутки всех полов и возрастов в шаговой доступности, но при этом психиатры лечат женщин от полового влечения, а судьи сажают Оскара Уайльда в тюрьму за гомосексуализм. Религиозное пуританство, но при этом — небывалый разгул столоверчения, спиритических сеансов, веры в призраков и фей. Да что вы знаете о двойных стандартах?Самым демоническим жупелом моралистов был, конечно же, онанизм — говорили, от него слепнут и деградируют. Любителей "одиночного греха" ждали все круги ада, от общественного порицания и физических наказаний до ношения жёстких рукавиц, "поясов верности" и шипастых обручей на половых органах. Едва англичане прослышали, что американские хлопья Kellog лечат от мастурбации, так яство сразу вошло в рацион приличных семей.