Шаргунов: Наше антиэкстремистское законодательство часто бывает экстремистским

С. ШАРГУНОВ: Если бы у меня была возможность, я бы выступал за пересмотр нашего так называемого антиэкстремистского законодательства, которое, как известно, имеет весьма варварские гримасы. Оно само зачастую оказывается экстремистским.

Полную версию программы "Позиция" слушайте в аудиофайле. 

В. ШЕСТАКОВ: У нас в гостях писатель, депутат Госдумы Сергей Шаргунов. Здравствуйте.

С. ШАРГУНОВ: Здравствуйте.

В. Ш.: Вашим коллегам вновь разрешили бесплатно пользоваться ВИП-залами аэропортов. Говорят, что со следующего года это право будет распространяться на командировки, поездки, так называемые региональные недели.

С. Ш.: Хорошо, что вы уточнили насчёт следующего года, потому что завтра мне предстоит большая поездка. По большому счёту для меня это не имеет никакого значения.

В. Ш.: Не много ли у депутатов привилегий вообще?

С. Ш.: А какие у нас привилегии?

В. Ш.: Служебная квартира, бесплатная парковка в центре Москвы.

С. Ш.: Служебная квартира предоставляется тем, кто из провинции. У меня её нет. Бесплатная парковка только у здания Госдумы. Все остальные парковки в этот перечень не входят. 

В. Ш.: А много их?

С. Ш.: Я не могу ни на кого показывать пальцем, но подозреваю, что таких хватает.

В. Ш.: Например, один ваш коллега из Крыма призвал всех парламентариев отказаться от швейцарских часов в ответ на санкции.

С. Ш.: Я вообще часы не ношу, у меня есть телефон, мне этого достаточно.

В. Ш.: К вам прямо не придраться.

С. Ш.: Это точно. Что касается привилегий — подкопаться ко мне просто невозможно.

В. Ш.: Может, тогда и от депутатской зарплаты отказаться?

С. Ш.: В вашу пользу?

В. Ш.: Не в мою. В пользу народа.

С. Ш.: Что касается зарплаты, я считаю, что было бы вполне нормально сделать её средней по стране. То есть можно было бы и снизить, но, с другой стороны, вокруг этого огромное количество мифов — пишут про какие-то страшные 800 тысяч, но на самом деле зарплата 200 тысяч с чем-то. Плюс половину нужно отдавать фракции.

В. Ш.: Половину?

С. Ш.: Почти. Это связано с региональными представительствами, с работой помощников. Поэтому до Государственной думы я зарабатывал больше как журналист и телеведущий. Поэтому нельзя сказать, что я пошёл в Госдуму за деньгами.

В. Ш.: А зачем пошли в Госдуму?

С. Ш.: Чтобы людям помогать.

В. Ш.: Помогли уже кому-то конкретному?

С. Ш.: Да. Как только я избрался, я сразу сказал, что для меня настоящая предвыборная кампания не во время неё, а сразу после того, как я стал депутатом Госдумы. Если вы пользуетесь соцсетями, вы можете увидеть то, как я отчитываюсь о проделанной работе. И когда я говорю о повышении дисциплины среди депутатов Госдумы, эта тема не праздная, и было бы правильно, чтобы депутаты присутствовали на заседаниях. Но, на мой взгляд, не менее важно, чтобы они держали отчёт перед избирателями и рассказывали, что конкретно они делают. Я понимаю, что зачастую нужно в целом перезагружать систему, когда мы говорим, например, об оптимизации, которая выкашивает больницы и школы. Или о ювеналке, которой скоро будут пугать детей, как бабайкой или Бармалеем. Но если ты можешь прийти в конкретной ситуации на выручку, это очень важно.

Я 30-го числа собираюсь выйти на трибуну Госдумы, чтобы рассказать о совершенно чудовищном беспределе, связанном с жительницей Екатеринбурга Евгенией Чудновец. Она воспитывает ребёнка и сама воспитательница. И она у себя в "ВКонтакте" сделала перепост записи о том, как издеваются над малышом в детском лагере. Этих людей потом вычислили, они получили реальные сроки, но её саму, которую нужно было бы поощрить, заключили в наручники, отправили в Курганский суд за якобы распространение детской порнографии, хотя ничего порнографического там не было.

Несколько дней назад она своё 33-летие встретила в СИЗО. Одновременно с этим подключилась ювеналка, которая решила изъять у неё трёхлетнего сына, несмотря на то, что у этой женщины есть сестра, бывший муж и мать. Вот это наши реалии. Прокурор, судья, представители органов опеки открыто фабрикуют дело, расправляются с человеком

В. Ш.: Но есть же такой закон, который приняли ваши коллеги из предыдущего созыва.

С. Ш.: Я бы за такой закон никогда не голосовал. Но даже закону всё, о чём я говорю, не соответствует, потому что она ничего такого не распространяла. Я считаю, что распространение призывов к террористической деятельности  и детской порнографии должно караться, но она же этого не делала. Есть объяснения Верховного суда о том, что нужно смотреть на контекст, в котором размещается тот или иной материал. Это просто откровенный беспредел и беззаконие — всё видно невооружённым глазом, а женщина до сих пор в тюрьме.

Я написал в Следственный комитет, генеральному прокурору и добился того, чтобы они пересмотрели дело. Они сказали, хорошо, в силу того, что она воспитывает ребёнка и не была судимой, мы считаем, что нужно смягчить ей наказание. Да, она должна понести ответственность, но быть отпущенной из тюрьмы. А я с этим не согласен. Её нужно оправдать и наказать тех, кто фабрикует подобные дела.

Если вы говорите по поводу антиэкстремистского законодательства в целом, я согласен, здесь тоже есть огромное количество вопросов. У меня вызывает огромное недовольство 282-я статья, тем более её трактовки

В. Ш.: Ведь всё может отменить только "Единая Россия", правильно?

С. Ш.: Да, но конкретный депутат может обратиться в кабинет любой степени заоблачности, получить ответ и спасти конкретного человека.

В. Ш.: Наталья Поклонская этим тоже занимается. К ней обратились православные активисты из организации "Царский крест", по-моему. Она знала, что фильм ещё не вышел, сама его не видела, но осудила.

С. Ш.: Ко мне тоже обращались эти активисты. Наталья Поклонская — человек искренний и достойный, просто она совсем новичок в политических реалиях.

В. Ш.: И вы тоже.

С. Ш.: Не совсем так. Я всю свою жизнь занимаюсь журналистикой, по крайней мере. Я бы на её месте не спешил с такими вещами, но она высказала свою позицию, и, на мой взгляд, это сыграло роль для рекламы данного фильма. Наоборот, больше будет интереса к нему.

Возвращаясь к реальным делам... Я только что написал запрос по делу Олега Миронова — молодого человека, который устроил политическую акцию на концерте Макаревича и получил три года лишения свободы за будто бы хулиганство. Я обращался ко многим, и сам Макаревич говорил, что парня, конечно, жаль. Но что сейчас происходит? Все шумят по поводу дела Дадина, вы знаете об этом, конечно.

А что касается того, что я выложил запрос по делу Миронова, — ни одно СМИ сознательно не дало хода моему обращению.

В. Ш.: "За перепост фото Милонова в нацистской футболке парень получил срок, а сам Милонов — нет", — пишет слушатель.

С. Ш.: Не в нацистской. Вы сейчас депутата подводите под статью. 

В. Ш.: Говорят, что "ваши друзья ходят в таких же футболках в вашей любимой ДНР".

С. Ш.: Я высказал свою позицию по поводу правосудия. Действительно принято решение квалифицировать лозунг как запрещённый, и в соответствии с этим штампуются разные дела. Ко мне сейчас обратился молодой человек, который у себя во "ВКонтакте" разместил фотошоп с участием Александра Сергеевича Пушкина. Хотя он мне сказал, что его лайкнуло 45 тысяч человек, он просто скопировал себе эту фотографию. После этого он получил два года колонии, но с учётом слабого здоровья ему присудили год. Разумеется, во всех подобных ситуациях, вне зависимости от того, левый человек или правый, я буду вставать на защиту этих людей. Если бы у меня была возможность, я бы выступал за пересмотр нашего так называемого антиэкстремистского законодательства, которое, как известно, имеет весьма варварские гримасы.

В. Ш.: "282 статья — "русская" статья, по ней осуждают 90% русского населения", — пишет слушатель.

С. Ш.: Это правда. Осуждают патриотов, которые иногда с перехлёстом, иногда жёстко, но отстаивают свои воззрения. В то время как запрещены могут быть лишь призывы к насилию, на мой взгляд. А когда человек высказывает своё мнение — это свобода слова. Иначе бы и Достоевский, и Толстой, и Пушкин, и Маяковский чалились на зонах.

В. Ш.: "Вам самому не смешно: деньги не нужны, привилегии не нужны? Может, так и бывает, но с трудом верится", — пишет слушатель. "Многие молодые вновь избранные умалчивают о том, что пошли в Госдуму за депутатской пенсией. Разве не так?" — спрашивает другой. 

С. Ш.: Это точно не про меня.

В. Ш.: То есть пенсия у вас будет из других источников?

С. Ш.: Я не знаю, я так далеко не загадываю.

В. Ш.: Вас спрашивают, почему вы содействуете всем, кто находится в ДНР? 

С. Ш.: Потому что я за своих, за родных, за наш народ. Я приезжал на встречи в библиотеки, был в Горловке, Донецке, там прекрасные искренние люди, донбасская интеллигенция.

В. Ш.: Такая существует?

С. Ш.: Да, представьте себе.

В. Ш.: А кто это?

С. Ш.: Библиотекари, учителя, читатели. Мне рассказали очень интересную историю. У них там создан поэтический кружок, и под обстрелами, когда стёкла вылетали из библиотеки, они собирались в подвале и читали друг другу стихи Есенина, Блока, Цветаевой. Это их поддерживало. Меня поразила история, когда пришла уже немолодая женщина и рассказала, что она из посёлка Зайцево, где за ночь сгорело три дома от попадания снарядов. Я спросил, есть ли у неё какая-то просьба ко мне. И она ответила, что хочет вступить в общество сказочников. Для кого-то это повод для стёба, смеха, а на самом деле это очень трогательно. Это показывает, что, несмотря ни на что, люди не сдаются, они продолжают писать, собираться, общаться.

Я в этих библиотеках представлял свою книгу — 700-страничную биографию Валентина Петровича Катаева. Кроме того, я ездил на передовую — мы провели там три часа с Александром Захарченко, — стрельба не прекращается ни днём, ни ночью. И на следующий день я об этом рассказал с трибуны Госдумы. Но, к сожалению, у многих эта страшная правда вызывает равнодушие, насмешки или глухоту. А с другой стороны, есть узкая группа лиц, которые причисляют себя к западникам-либералам, но для них вообще русская кровь — это водица.

В. Ш.: 21 ноября на Украине отмечают День достоинства и свободы, годовщину начала событий на Майдане. С вашей точки зрения, название этого дня соответствует его сути?

С. Ш.: Нет. Потому что те цели, которые громко ставились с трибун, так и остались пустыми декларациями. Я понимаю накопившееся у многих недовольство в отношении власти Януковича, коррумпированной элиты, которая играла с инфантильным обществом, то обещая подписать филькину грамоту Евросоюза, то откладывая подписание. И вообще, попытка усидеть на двух стульях и привела к нынешней катастрофе, в том числе это было связано с культурно-идеологической и языковой политикой на Украине. Потому что каждый новый президент, избираясь, обещал сделать русский язык государственным, а потом кидал своих избирателей. Одновременно с этим надо понимать, что последний Майдан носил ярко выраженный антирусский характер. Более того, это было уже вылившимся в вооружённое противостояние симптомом раскола страны. Если раньше на президентских парламентских выборах было чётко видно, как делится страна, то теперь часть страны решила себя противопоставить всем остальным. Вы же знаете, как обращались с теми, кто оказывался с "неправильной" территории — с теми же крымчанами. Их ставили на колени, избивали. Всякий, кто не согласен, объявлялся титушкой.

В. Ш.: А у нас всякий, кто не согласен, кем объявляется?

С. Ш.: Я говорю про украинские события. У нас, слава богу, до вооружённого беспредела не доходит. И это была, конечно, совершенно ополоумевшая площадь, которая вместо того чтобы дождаться президентских выборов, решила тараном взять власть. И этот таранный метод привёл к катастрофе. Можно было бы сказать, давайте отвернёмся, зажмуримся, всё это ерунда, однако уже первым решением Верховной рады, которой дирижировали автоматы, было решение по русскому языку. Это факт. А решение о том, что вся символика Великой Отечественной войны, символика победы приравнивается к нацистской? Причём как раз с нацистской символикой свободно разгуливают. Это как? Это же пощёчина всем, у кого воевали предки, всем, кто связывает себя с именем Ковпака. Это трагедия Украины, но она выздоровеет рано или поздно. Сейчас было 70-летие патриарха, его поздравлял митрополит Онуфрий, и прозвучали важные слова патриарха Кирилла по поводу того, что "мы не позволим разорвать тело нашей церкви, потому что самая главная церковь на Украине сегодня — это Московский патриархат". Не случайно отнимают приходы, идут толпой на Киево-Печерскую лавру и пытаются даже через Верховную раду расколоть церковь. Идёт противостояние.

В. Ш.: Примем звонок. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. А как может человек, который не служил в российской армии, давать военную оценку событиям в Донбассе?

С. Ш.: Я как военный корреспондент прошёл все горячие точки, был в Южной Осетии, многократно был в Донбассе, поэтому не вам меня судить и учить.

В. Ш.: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Как поступать нашей Церкви с высказываниями всех этих православных активистов?

С. Ш.: Надо меньше вестись на дешёвые провокации, нельзя на всё реагировать, особенно в обществе, где неугомонные соцсети и каждый аноним может написать всё что угодно, где большая часть новостей в "Фейсбуке" оказывается фейком. Причём эти новости оказываются наиболее популярными. Конечно, в этом смысле угнаться за каждым клеветником невозможно. Я думаю, важны добрые дела. Конечно, Церковь, как одна из основ российской государственности, подвергается постоянным нападкам, и если где-то случится ДТП с участием священнослужителя, это станет первой новостью в "Яндексе". А о том, что каждый приход постоянно занимается помощью детдомам, больницам, беспризорникам, вы не услышите нигде. Это реальность.

И стараться делать так, чтобы голос был громче. Я думаю, это самое главное. В церкви огромное количество достойных людей. Сегодня, например, мой друг, замечательный священник отец Владимир Вигилянский, пришёл ко мне в Госдуму и освятил мой кабинет.

В. Ш.: Вы сами его об этом попросили?

С. Ш.: Конечно. Потому что я, как православный человек, считаю правильным, чтобы моё рабочее место было освящено в соответствии с православными канонами.

В. Ш.: Может, в Госдуме часовенку организовать?

С. Ш.: Вы можете иронизировать по этому поводу, но вокруг Госдумы, к счастью, находится большое количество храмов.

В. Ш.: Слушатели вам советуют в библиотеке другого государства книжки почитать.

С. Ш.: Большинство слушателей, к счастью, на моей стороне.

В. Ш.: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Как вы на самом деле относитесь к настоящему православию?

С. Ш.: Мне кажется, что самое главное — не кичиться религиозной принадлежностью и не позировать перед иконой, а стараться жить по христианским принципам, которые связаны с заботой о ближнем, с отзывчивостью и совестливостью. Это очень важно. Зачастую люди, даже далёкие от церкви или будто бы неверующие, оказываются гораздо более нравственными, чем те, кто всюду вопит о своей религиозности.

В. Ш.: 86% аудитории поддерживают вас, 14% — нет. Спасибо! В студии был Сергей Шаргунов, писатель, депутат Госдумы.