ЭКГ, лекарства и приём онлайн: облегчит ли телемедицина жизнь врачам и пациентам

ИСКЕНДЕР НУРБЕКОВ: Телемедицина — это та же самая врачебная помощь теми же самыми врачами, которая оказывается просто с использованием информационных технологий и при отсутствии пациента в кабинете у врача. В этом смысле охрана врачебной тайны осуществляется точно так же, как осуществляется сейчас при очных визитах к врачу. К телемедицине, если она будет легализована, будет по умолчанию применяться законодательство по защите персональных данных со всеми теми требованиями по сертификации оборудования, по разграничению доступа и так далее. Но я подчёркиваю, что нет никакого волшебного изменения в том, что делает врач. Он делает всё то же самое, несёт ту же самую ответственность.

МИХАИЛ ШАХНАЗАРОВ: Это на что направлено? Сэкономить наше время, деньги сэкономить...

АННА МИТНОВИЦКАЯ: Или сэкономить время врача?

М.Ш.: Нет, и наше время, и время врача, и деньги тоже сэкономить.

И.Н.: По-моему, рациональное звено, по моему личному мнению, здесь это всё-таки не скорость и не цена. Это вопрос качества и доступности помощи. Мы с вами сидим в красивом хорошем офисе в Москве, но мы знаем прекрасно, что доступность медицинской помощи, допустим, за пределами Москвы гораздо ниже.

А. МИТНОВИЦКАЯ: Закон о телемедицине могут принять в первой половине 2017 года. Глава Комитета Госдумы по информполитике Леонид Левин не исключил, что вот так всё и сложится. Между тем есть данные о некоем альтернативном законопроекте о телемедицине, который должен дать врачу больше свободы, чем апрельский проект Минздрава. Вот об этом сейчас будем говорить с нашим гостем. Искендер Нурбеков, заместитель директора по правовым инициативам Фонда развития интернет-инициатив у нас здесь в студии. Искандер, здравствуйте.

И. НУРБЕКОВ: Доброе утро.

А.М.: Давайте, чтобы всем было совсем уж понятно, разъясните. Расшифруйте вот это трудное слово "телемедицина". Потому что в этот момент обычно слушатели, те, которые не в курсе, представляют телевизор, представляют что-то про больницу. Что это на самом деле такое?

И.Н.: Телемедицина, если говорить про телевизор и больницу, всё-таки немножко другое. Это латинское слово. "Теле" — расстояние, "медицина" — медицина. 

А.М.: Ну какие, например, это случаи? Чтобы было совсем понятно.

И.Н.: Например, это случаи, когда больному проводится, например, ЭКГ, а расшифровку делает врач в другом месте.

А.М.: В общем, удобно. Или, допустим, я представляю банальный совершенно вариант, когда сезонные заболевания — простуды, грипп, ОРЗ и прочие вещи — обычно у нас же очень люди не любят ходить в больницу по этому случаю. Они думают: "Ну, покапаю капельки какие-нибудь, бальзамчик попью, таблеточки порассасываю, и, в общем, всё, и хватит". Вот телемедицина поможет в этом смысле хотя бы врачу увидеть пациента, рассмотреть через экран, через провода его горло, грубо говоря, послушать, какие симптомы, и определить, что делать? Или это уже не тот случай? Или это сложно?

И.Н.: Это такой случай, который должен рассматриваться отдельно, потому что, конечно, не все заболевания могут лечиться дистанционно. Более того, не по всем заболеваниям современная техника, технология способна дать ту чёткую картину, которая необходима для врача.

М. ШАХНАЗАРОВ: Многие, понимаете, именно так и представляли, когда они узнали об этом. Волна возмущения тут же. "Вот докатились до чего, чтобы ради экономии перейти на такую экзотическую форму лечения".

И.Н.: Давайте я приведу вам другие примеры. Я приведу примеры, по которым, я знаю, существуют российские разработки, которые могут эффективно помогать российским пациентам. Например, это послеоперационное состояние после операции на сердце. Человек приезжает, например, в Питер, ему делают операцию сложную, но он живёт сам, например, в Магадане или в Норильске. И он вынужден уехать, по разным причинам, из места проведения операции к себе домой. Но, так как это операция со сложными последствиями, после которой человек восстанавливается, на него вешают датчики, которые позволяют очень точно, очень чётко, клинически подтверждённым образом отслеживать состояние его сердца. В случае если по этим датчикам видно, что его сердце работает нестабильно, врач получает сигнал тревоги и может предложить делать какие-то манипуляции, принять какие-то лекарства или вызвать ему врачей, если они доступны, конечно, в этом регионе.

А.М.: Вот, это как раз интересно. Мне представляется, что у человека может измениться сердцебиение то же самое, зашкаливать пульс, давление и так далее. Его врач, тот, который в Питере, например, спит, например, у него выходной, он же не может круглосуточно в режиме онлайн получать информацию, о том, что происходит с пациентом, следить за ним...

И.Н.: Это немного упрощённый, конечно, подход к ситуации. Потому что, как мы прекрасно знаем, операции на сердце — это всегда операции, которые делают бригады. Вообще, конечно, когда мы говорим о телемедицине, мы понимаем, что с пациентом работает не отдельный врач, а целый коллектив врачей. Поэтому, даже если врач в Петербурге спит, есть его коллеги, которые делают то же самое в Казани, например, в Казани не спят.

А.М.: Вопросы слушатели наши присылают, там есть действительно очень здравое зерно. Слушатель спрашивает: "А если сбой в Интернете? Никакого совета доктор не даст больному? И человек труп, в конечном счёте?"

И.Н.: Мы говорим о таких ситуациях, когда единственная возможность пациента получить помощь — это телемедицина. И лучше иметь возможность получения такой помощи в принципе, чем отрицать эту возможность вообще.

А.М.: То есть это не будет единственный вариант лечения? Это будет некая вспомогательная всё-таки…

И.Н.: Конечно. Мы же прекрасно знаем, что с учётом размеров нашей родины, с учётом наличия разных врачей, разных квалификаций, специализаций в разных точках нашей страны, сейчас физически экспертиза по ряду заболеваний недоступна. И лучше мы дадим возможность доступа к этой экспертизе так, даже при рисках сбоев и так далее, чем люди вовсе её не будут иметь.

М.Ш.: А вот спрашивают: "Больничные будете выписывать?"

И.Н.: Здесь вопрос достаточно тонкий. Дело в том, что я знаю, что Минздрав сейчас планирует это делать. В том законопроекте, который опубликован, там как раз сказано, что большая часть документов, связанная с лечением, должна оформляться в электронном виде. Вопрос к Минздраву, насколько это возможно и правильно. Потому что это зависит от состояния системы в целом.

А.М.: Ну да, это же представляется, что даже если вдруг больничный тебе присылают на почту и ты его сам распечатываешь, несёшь к своему работодателю, он же должен быть максимально защищён. Там сейчас, по-моему, три печати ставятся или даже больше. Как это сделать? Всё равно придётся печати бегать проставлять...

И.Н.: На самом деле, нет. Потому что, например, как недавно были новости, что для контрактов коммерческих печати отменены вовсе. Говорят о том, что будут скоро электронные подписи. Говорят, что скоро будут трудовые книжки электронные и так далее. Это разумно. Но для введения этих мер необходимо понимать состояние системы в целом. А это видят только Фонд медицинского страхования и Минздрав.

А.М.: Ещё один вопрос: "Насколько сейчас проработаны вопросы сохранения врачебной тайны в телемедицине?" Так представляется, что вся информация должна быть совсем уже открытой, кто угодно сможет ей воспользоваться.

И.Н.: К сожалению или к счастью, я должен констатировать опять, что телемедицина — это та же самая врачебная помощь теми же самыми врачами, которая оказывается просто с использованием информационных технологий и при отсутствии пациента в кабинете у врача. В этом смысле охрана врачебной тайны осуществляется точно так же, как осуществляется сейчас при очных визитах к врачу.  

Но я подчёркиваю, что нет никакого волшебного изменения в том, что делает врач. Он делает всё то же самое, несёт ту же самую ответственность.

М.Ш.: Это на что направлено? Сэкономить наше время, деньги сэкономить...

А.М.: Или сэкономить время врача?

М.Ш.: Нет, и наше время, и время врача, и деньги тоже сэкономить.

И.Н.: По-моему, рациональное звено, по моему личному мнению, здесь это всё-таки не скорость и не цена. Это вопрос качества и доступности помощи. 

М.Ш.: Естественно.

И.Н.: И вопрос не в цене, люди готовы за это платить. Вопрос не в скорости, это, конечно, важно, но всё-таки скорость — это принципиально для критических состояний. Но то, что реально важно, это вопрос качества, то есть вы получаете качественную помощь, вы её в принципе получаете. Она становится доступной. В ситуации таких расстояний, которые у нас есть, вот это первично. Это, мне кажется, будет основным результатом.

А.М.: Тогда ещё: врач и пациент тоже будут проходить какую-то предварительную идентификацию, чтобы оказывать и получать эти самые медицинские услуги на расстоянии?

И.Н.: Здесь нам нужно говорить о том, что есть два текста — есть текст Минздрава, есть текст альтернативный, который разработан ФРИИ, "Яндексом" и ИРИ (Институтом развития Интернета). В нашем тексте, конечно, вопросы идентификации регулированные, они перенесены на уровень правительства, но при этом установлены базовые способы идентификации, которые уже сейчас работают в финансовом секторе.

А.М.: А в альтернативном законопроекте этого нет?

И.Н.: В альтернативном законопроекте это есть, но описано очень сухо и не очень понятно, что имеется в виду.

А.М.: Спасибо вам. Итоги голосования: 21 пока процент верит в телемедицину и ждёт её с воодушевлением, 79% всё ещё насторожены.