Когда понятие "правовое государство" перестанет быть пустым лозунгом

На прошлой неделе случился очередной сюжет сериала "Укрепление депутатской дисциплины в Госдуме". Женщины из фракции КПРФ возмутились решением продлить пленарное заседание до 20:00, сказав "нам ещё дома мужей кормить".

Думские единороссы отреагировали очень жёстко — Неверов напомнил о конкуренции в 14 человек на место и предложил сдать мандаты. Публика в очередной раз потешалась над думскими звёздами, которых — надо же — в кои-то веки заставляют работать.

А я, наблюдая эту историю, вот о чём думаю.

На том заседании было запланировано рассмотрение более 160 вопросов, из которых к шести вечера удалось рассмотреть лишь около 30. Понятно, что, даже если бы они продолжили рабочий день до четырёх утра, задача не могла быть выполнена. И это о многом говорит.

160 вопросов — это очень много. И это началось не вчера. Прошлый, шестой, созыв Госдумы за пять лет своей работы принял почти 2 тысячи законов. Получается больше, чем один закон в день, даже если бы парламент работал 365 дней в году.

Почему так много? Зачем столько законов? Как можно нормально проработать все эти законы при таком темпе их прохождения?

Вот недавно принимали бюджет. Все оппозиционные фракции голосовали против. Что и неудивительно, учитывая, что ни одна поправка, предлагавшаяся ими, не прошла. Они и не могли пройти, потому что, если их начать вносить и согласовывать, не управились бы и к январю. Поэтому бюджет оказался однопартийным. Но и от единороссов прошли лишь те поправки, которые заранее согласовывались с правительством в порядке политической расторговки. По той же причине.

Володин пытается разгрести этот завал посредством ужесточения режима работы, но тут сразу встаёт выбор: если действительно обсуждать законы, работать над ними с максимальным привлечением всего депутатского корпуса, скорость принятия решений неизбежно замедлится.

Если же, как раньше, автоматически проштамповывать всё, что присылают из Белого дома (а подавляющее большинство законодательных инициатив приходит именно из правительства) — тогда действительно непонятно, зачем держать в зале всех этих людей, раз от них всё равно ничего не зависит.

Откуда вообще взялся такой вал новых законов?

Это результат сформировавшейся привычки к полностью управляемой, лояльной Госдуме. Раз она голосует за всё, что скажут, — значит, можно любой административный чих любого министерства или агентства оформлять не его собственным циркуляром (под которым будет стоять подпись руководителя и за который, таким образом, он будет нести персональную ответственность), а сразу федеральным законом. За который, как нетрудно догадаться, отвечают все и в то же время никто.

Нужно ли вообще нашей стране столь глубокое и детальное федеральное законодательное регулирование всех аспектов нашей жизни? Зачем нам законодательство, состоящее из корпуса в тысячи и тысячи нормативных актов, в которых чёрт ногу сломит и в общей логике которых уже никакой юрист, будь он семи пядей во лбу, уже не в силах разобраться?

Не проще бы было оставить в основе простой, ясный и короткий корпус законов по самым основным вопросам, а всё остальное регулирование отдать на другие уровни власти?

В конце концов, у нас же федерация. Многие вещи могли бы решать регионы сами у себя, устанавливая собственные правила. И не стоит бояться, что увеличение внутреннего разнообразия станет ударом по единству страны. Скорее ударом по нему оказываются псевдоуниверсальные правила, которые в принципе не могут учитывать всех различных местных особенностей от Ямала до Чечни и от Анадыря до Калининграда.

Чем больше правил, тем легче нарушить какое-то из них. И тем больше способов оказаться под следствием или судом. Сегодня каждый чиновник, если он что-то делает на своём месте, а не просто просиживает штаны, уже нарушитель. Расплачиваемся мы за это, в частности, ростом коррупции — раз уж кого угодно можно в любой момент посадить, "был бы человек, а статья найдётся", то почему бы и не брать тогда?

Криминализация управленческого мышления — прямое следствие громоздкого, запутанного и внутренне противоречивого законодательства. То есть опять-таки расплата за стремление зарегулировать всё и вся. Не говоря уже о том, что всё это провоцирует перманентный рост количества контролирующих, проверяющих и надзирающих.

Считаю, было бы правильным ввести лимит на количество новых законов, принимаемых за одну думскую сессию. А внутри него ещё и ограничить количество законодательных инициатив от одного их субъекта. Скажем, в федеральных министерствах сейчас целые департаменты занимаются исключительно тем, что пишут новые законы по своим сферам деятельности. Их вполне можно было бы сократить: вот вам и разбюрокрачивание системы.

В конечном счёте можно добиться того, чтобы каждый обычный гражданин, не будучи профессиональным юристом, и знакомый с правом в лучшем случае по школьному курсу обществоведения, ясно понимал, по каким правилам живет страна, что законно, а что нет.

Тогда понятие "правовое государство" перестало бы быть пустым лозунгом.