Возвращение умов — 3. Михаил Шевцов: Знаю намного больше, чем знал за рубежом

НАЧАЛО: Возвращение умов. Василий Чернышев: Потому что у России есть шанс на прорыв

Возвращение умов — 2. Артём Оганов: Сейчас в России стало интересно работать

Михаил Шевцов, научный сотрудник Лаборатории структурной биологии рецепторов, сопряжённых с G-белком, МФТИ.

Область научных исследований: биофизика.

Откуда вернулся: Портсмутский университет в Великобритании.

Что делал за рубежом?

Я закончил факультет физико-химической биологии МФТИ (сейчас ФБМФ) в 2003 году. Было совершенно непонятно, что делать дальше. Я хотел заниматься рентгеновской кристаллографией, но доступа к рентгеновскому источнику излучения не было. Я был сапожником без сапог. Если бы у меня не появилось возможности поступить в аспирантуру в Англии, то с большой долей вероятности я бы бросил науку.  

Ведь с учёными какая история: мы всегда должны быть немного сумасшедшими, должны фокусироваться на своей работе. Учёному где лучше, там он и работает. Это, к сожалению, невозможно решить как-то иначе, поскольку в современной науке очень многое завязано на финансировании и создании условий. Конечно, не хочется прыгать с места на место, но в начале карьеры это можно и нужно делать — поработать в разных местах и посмотреть. А дальше уже можно делать выбор и спокойно заниматься исследованиями в каком-то одном месте.

В Англии очень сильная школа белковой рентгеновской кристаллографии. Они считаются первопроходцами в этой области, поскольку именно они делали первые белковые структуры. Сначала я занимался белковой кристаллографией в лаборатории структурной биологии Йоркского университета. Потом защитился и работал там постдоком (выполнял исследования после получения степени PhD. — Прим. ред.) непродолжительное время. Затем я три года был постдоком в Портсмутском университете. После окончания этого контракта необходимо было решать, что делать дальше.

Почему я вернулся?

Я случайно узнал, что здесь открыли лабораторию по исследованию структур GPСR-рецепторов. GPСR, или G-protein coupled receptors, — это важный класс человеческих белков, которые отвечают за передачу сигнала внутрь клетки и её ответ на внешние воздействия. До создания этой лаборатории тематика структурных исследований GPCR-рецепторов в России не была представлена на должном уровне. Руководитель лаборатории Вадим Черезов имеет огромное количество статей в престижных журналах — он один из самых цитируемых людей в этой области не только среди российских учёных, но и вообще в мире. Я подал заявку на конкурс постдоков, мы пообщались с Вадимом, и я захотел заниматься этой тематикой.

Когда я сюда приехал, мне пришлось изучать много новых методов. Раньше я работал только с бактериальными белками, поэтому и в целом работа с человеческими оказалась сложнее чисто в экспериментальном плане. Для меня GPCR-рецепторы — это абсолютно новая тематика, и я занимаюсь ей уже два года, поэтому только на второй год своей работы я стал понимать, что нужно делать. Но в этом плане я даже выиграл: сейчас я знаю намного больше, чем знал за рубежом.

Одна из причин, по которой я подался в Англию, — отсутствие оборудования. Просто не на чем было работать. Вообще. Сейчас ситуация изменилась — у нас есть хорошее оборудование. Есть вещи, которые даже в некоторых западных лабораториях не встретить. Помимо этого, несколько раз в год мы ездим делать эксперименты на одном из лучших синхротронов ESRF (European Synchrotron Radiation Facility). Всё это внушает оптимизм.

За счёт чего произошли изменения в России?

В Россию стали приглашать людей, которые поработали за рубежом и при этом добились значимых научных результатов. Они привносят сюда свой опыт. Пятиминутный разговор с такими специалистами порой может заменить несколько недель работы. Одно дело — самому читать и разбираться, другое дело — разговаривать с человеком, который знает практически всё по этой тематике. Это очень сильно экономит время проведения исследований и в тоже время повышает их качество.

К тому же не только к нам учёные приезжают и делятся своими знаниями, но и мы ездим на долгие зарубежные стажировки. Так, просто поговорив с иностранными специалистами, я за три месяца могу узнать и сделать больше, чем за год самостоятельной работы. Причём это именно профессионалы-практики — они делают свою работу руками, и от них порой можно узнать даже больше, чем от профессоров.

Нужно понимать, что ни одному учёному нельзя сидеть на месте. Иначе со временем он начинает "вариться в собственному соку" и перестаёт воспринимать то, что происходит в мире. Постоянное взаимодействие с мировым научным сообществом для структурной биологии сейчас особенно актуально, поскольку в этой области происходит настоящая революция. Например, то, чем я занимался пять лет назад, вероятно, скоро потеряет свою значимость, поскольку методология постоянно развивается. И в этом развитии надо участвовать, иначе можно оказаться на обочине.

Первые итоги работы в России

Пока мы находимся в начале пути, ведь лаборатория существует всего два года, а в научной среде это не срок для достижения каких-либо серьёзных результатов. Сейчас мы идём по проторённой дорожке и используем в основном те экспериментальные подходы, которые уже много лет успешно используются другими командами за рубежом. Но хотелось бы занять какую-то свою нишу и делать то, что никто не может делать. Со временем мы выработаем свою экспертизу, которая будет нас отличать от других.

Что касается персонально меня, то я задействован в нескольких проектах лаборатории. Самый важный из них посвящён структурным исследованиям одного из GPCR-рецепторов. Получение структур этого класса белков является достаточно долгим и трудоёмким занятием. Обычно выполнение такого структурного проекта может занимать от трёх до четырёх лет. Но и до недавнего времени на выходе получались статьи в хороших журналах.

Второй проект посвящён применению поверхностного плазмонного резонанса (или просто SPR) для изучения фармакологии GPCR. Этим, насколько я знаю, в России никто ещё не пробовал заниматься. По результатам своей работы я жду выхода готовой статьи, которую, наверное, можно будет увидеть в следующем году.

Возвращение умов. Василий Чернышев: Потому что у России есть шанс на прорыв

Возвращение умов — 2. Артём Оганов: Сейчас в России стало интересно работать