Очень неженская история

Позвольте слегка поломать традицию и в весенний женский праздник рассказать не очень женскую историю из нагноившейся с недавних пор серии "Женщины в политике: кюхен или кирхе?".

История этой женщины в своё время вовсе не потревожила мир, лишь погодя встряхнув информационные ленты одним громким, быстро затерявшимся в пене событием. И даже во Франции, где более шести лет регулярно поддерживали общественное мнение в напряжённом внимании к её судьбе, с момента её освобождения достаточно резко вычеркнули её из списка информационных приоритетов и стали усиленно и благополучно забывать.

Во французских энциклопедиях Ингрид Бетанкур считается франко-колумбийским политиком, хотя непосредственной политической деятельностью занималась исключительно в Колумбии. Во Франции она только училась, вышла замуж, родила двоих детей и развелась.

Вернувшись в Колумбию, работала в Министерстве финансов, стала депутатом парламента, категорически отмежевалась от либералов, пыталась бороться с коррупцией действовавшего режима, возглавила экологическое движение, выиграла выборы в сенaт и в 2002 году стала кандидатом на пост президента с одним единственным процентом голосов.

До сих пор, можно сказать, самый что ни на есть традиционный маршрут всех искренне желающих изменить мир только собственными честными силами и горячим велением чистого сердца.

23 февраля 2002 года во время одной из предвыборных поездок в южный регион страны, труднодоступная гористо-джунглевая местность которого кишмя кишит "повстанцами" из категории "Революционные вооружённые силы Колумбии" (FARC), так и не смирившихся с режимом и продолжающих сопротивление, машина с соратниками Бетанкур была остановлена на пустынной дороге группой вооружённых людей в военной форме, но не принадлежащих к силам правительства.

Проверив документы всех находившихся в машине, эти люди отошли в сторону на весьма оживлённое совещание.

Помощница Ингрид, Клара Рохас, спросила тогда:

— Как думаете, они знают, кто мы такие? Что с нами сделают? Расстреляют?

— Я думаю, — сказала Бетанкур, — Нас заберут с собой и будут тщательно оберегать наши жизни: мы хороший товар — заложники.

Она, конечно, и предположить не могла, сколько продлится это заключение.

Революционные марксистские повстанцы или фарки, как их называют во Франции, кочуют по самым труднодоступным джунглям Колумбии, обеспечивая свою относительную безопасность невозможностью ввода туда правительственных войск. Регулярные спецоперации колумбийской армии имеют весьма незначительные результаты.

Повстанцы живут в постоянном движении, меняя стоянки и лагеря в самые неожиданные моменты, иногда по нескольку раз за день, терроризируя жителей окрестных деревень, добывая себе нужное пропитание, медикаменты и оружие давно и хорошо организованной системой наркотрафика.

Застать их врасплох практически невозможно. Отследить их передвижения в джунглях, не будучи замеченным, — тоже. Заслать к ним шпиона из дружественной команды и с его помощью организовать освобождение заложников требует неимоверного количества времени и терпения. При задерживающих и обескураживающих неудачах.

В истории Ингрид Бетанкур на подобную операцию понадобилось шесть с половиной лет сотрудничества с самыми разными и неожиданными спецслужбами самых разных и неожиданных стран и правительств.

Всё это время о её действительной судьбе не было известно ничего: ни официальным лицам, время от времени ведущим смутные переговоры, ни лицам неофициальным, способствующим этим переговорам, но не имеющим возможность предоставить гарантии, что люди, об освобождении которых договариваются, вообще ещё живы.

Члены семьи Ингрид Бетанкур, её соратники и многочисленные группы поддержки регулярно будоражили общественность пикетами и манифестациями, требующими освобождения Ингрид Бетанкур и всех, кто оказался с ней в роковой день её захвата бандитами, именующими себя революционерами. Можно сказать, что освобождения заложников, все эти многочисленные в то время манифестации требовали практически от "мироздания", потому и французское, и колумбийское правительство могли только публично выражать свою скорбь и заверять публику, что "делается всё возможное".

А оно действительно делалось. Просто в такого рода делах поспешность иногда смерти подобна.

Только один раз за шесть с половиной лет переговорщикам удалось добиться от фарков видеодоказательства того, что их знаменитая заложница ещё жива, иначе все демарши пришлось бы прекратить. На пропущенном по всем центральным французским телеканалам видео шокированная публика узрела очень сильно исхудавшую, но держащуюся с необыкновенным достоинством женщину, в которой можно было узнать Ингрид Бетанкур.

А ещё через некоторое время грянуло её неожиданное и сногсшибательное освобождение в результате очень давно и тщательно готовившейся спецоперации, история которой могла бы послужить сценарием настоящего блокбастера.

Вместе с Ингрид была освобождена её помощница, Клара Рохас, успевшая к тому времени родить в джунглях ребёнка в результате спешно и успешно проведённого кесарева сечения столовым ножом под тропическим ливнем на голой земле. Эту и многие другие подробности их пребывания в плену Клара Рохас и Ингрид Бетанкур расскажут каждая в собственной книге, обменявшись там же взаимными претензиями по разным, не имеющим к делу отношения поводам. Там и попытки побегов и зверские за них наказания. И дичайшее, бездонное отчаяние и равно безумная надежда.

Шесть с половиной лет. Без связи с внешним миром.

Все ведущие французские СМИ ринулись смаковать победу освобождения заложников и наперебой запестрели пространными передачами, документальными фильмами и интервью с Ингрид Бетанкур. Однако после первых же высказанных ей соображений как-то сникли и начали спешно ретироваться в тень, засыпая следы неожиданной славы Ингрид другими всё более насущными событиями.

Дело в том, что Ингрид имела неосторожность признаться в сильно шокировавшем всю политкорректную прессу обстоятельстве, а именно, что все эти шесть с половиной лет без связи с внешним миром силы на выживание в дичайших условиях она черпала в Священном Писании: её охранники позволили ей носить с собой повсюду, куда перемещались лагеря революционных фарков, маленькую старую Библию, к которой она обращалась ежедневно и благодаря которой сумела выжить, выстоять и даже отнюдь не повредиться в уме после всех самых жестоких выпавших ей испытаний.

Как легко догадаться, подобная реклама всю левую французскую "поликорректь", да похоже и колумбийскую, категорически не устраивала. Пресса застыла в гордом недоумении с оловянными глазами, надменно подчеркнув своё непонимание подобных заявлений от серьёзного когда-то политика.

Ингрид Бетанкур стали спешно и успешно забывать всеми силами приличных СМИ. Её визит к папе римскому Бенедикту XVI в 2008 году отметили в сводке новостей, походя и скользко.

И точно так же погодя упомянули её уход из политической деятельности после нескольких попыток СМИ раздуть хоть небольшой скандал по поводу предложенной ей суммы компенсации от государства, которую она будто бы нашла недостаточной, а на самом деле собиралась пожертвовать на благотворительность, но после поднятого шума вовсе от компенсации отказалась, хорошо сознавая самую суровую из бытующих в политической жизни истин: всем всего не расскажешь и, конечно же, не объяснишь.

Сейчас Ингрид Бетанкур в полном забвении всех политических тусовок смиренно изучает "теологию освобождения" в Оксфорде и, по слухам, продолжает личную переписку с бывшим папой Бенедиктом XVI, в общении с которым она обрела и понимание, и общий язык.

Если верить последним полученным от неё новостям, она, наконец, занялась именно тем, к чему всегда неосознанно, но неизбежно тянулась. И потому почти счастлива.