Уходящая натура

Ярким событием минувшей политической недели стал демарш Жириновского в Госдуме. В эру телеграм-конспирологии оно породило множество толкований. Кому выгодно? На кого атака? Кто за этим стоит? Как это связано с подготовкой к президентской кампании?

Сейчас, когда ситуация уже позади, можно подвести некоторые итоги.

Во-первых, Жириновский выдал классического себя: такие штуки он проделывал и в 1990-е, и в 2000-е, и даже в прошлой нарышкинской Думе. Шоу вроде бы привычное и никого не удивившее. Новым было другое: реакция Думы и комментаторов.

Такое впечатление, как если бы актёр с традиционно идущим на ура номером вдруг пришёл с ним туда, где он откровенно неуместен: и вот он рассказывает свой коронный анекдот, а никто почему-то не смеётся. И — ступор; он не знает, как дальше себя вести, неуклюже импровизирует, разом разрушая флёр гения сцены. Но в том-то и парадокс, что сцена — та же самая, его родная, где он блистал десятилетиями, собирая овации и цветы от поклонников. И вдруг что-то пошло не так. И даже понятно что.

Феномен Жириновского как думской звезды возник на выборах 1993 года, ровно тогда, когда парламент перестал быть одним из центров силы в системе государственных институтов и превратился в перманентное телешоу, где лидер ЛДПР был одной из самых ярких звёзд. Сейчас же политсреда уже полгода живёт обсуждениями новой роли Госдумы, квинтэссенцией которой стала фраза, брошенная спикером Вячеславом Володиным министру сельского хозяйства Александру Ткачеву: «Депутаты и есть власть».

И здесь конфликт двух миров: ну не может в нашем сознании быть властью такое место, где орут друг на друга, устраивают демарши и таскают друг друга за волосы. А депутатам — в том числе и из фракции ЛДПР — конечно, больше нравится думать о себе как о власти, чем быть статистами в мыльной опере. Володин дал им такую амбицию — и этого оказалось достаточно, чтобы посмотреть на привычное, тёплое, ламповое кривляние старожила совсем иначе, чем раньше. 

К чести Жириновского, он это почувствовал и уж как сумел отыграл назад: фракция почти сразу же вернулась в зал заседаний, а на следующий день и сам Владимир Вольфович с несвойственным ему косноязычием попытался изобразить извинения.

Жириновский, как ни крути, — уходящая натура. И дело не в его возрасте: просто объективно назрел пересмотр той роли, которую играет Госдума в большой системе политических институтов. Это фактически впрямую заявил президент в прошлом послании ФС, это же показали и прошедшие выборы, на которых граждане предпочитали скорее эффективных представителей своих интересов, чем ярких публичных звёзд. И старому арсеналу публичных трюков настало время отправиться на склад.

Та же ЛДПР сегодня — это уже не только Жириновский, но и Дегтярёв, и Нилов, и Слуцкий, и Диденко — яркие, амбициозные и в то же время достаточно гибкие политики, действующие совсем в другом ключе. Они тоже могут время от времени эпатировать, но преимущественно нацелены не столько на медийность, сколько на влияние. Понятно, что такие изменения не случаются одномоментно.

Для того чтобы превратить парламент в то, чем он по идее и должен быть согласно Конституции — институтом, определяющим рамки и правила экономической и социальной жизни страны и фиксирующим это в принимаемых законах, нужно пройти ещё достаточно большой путь. Но то, что Госдума постепенно выходит из гетто менеджериально-имитаторского представления об устройстве политсистемы, — уже свершившийся факт.

Случай с Жириновским — лишнее тому подтверждение.